Эпизод 8Между небом и землейСтанция «Амур», штаб-квартира корпорации «Кольцо»; борт корабля «Надежда» В соседнем помещении лаборатории Х-18 академик Китаев, отодвинув стойку с дисплеями, удивленно развел руками. – Степан Николаевич, это феноменально и удивительно. Первый случай в практике. – Что, что происходит?! – рявкнул Гумилев-старший, напряженно вглядываясь в экран, на котором шла трансляция из палаты, где находился Матвей. – Понимаете, нейрокоррекция прошла успешно. Мы возродили в вашем сыне его личность, личность Матвея Степановича Гумилева. Но… – Китаев в замешательстве подергал себя за бороду. – Что «но»? Да говорите же, черт вас подери! – Степан Николаевич готов был вцепиться в щуплого академика. – Что с моим сыном?! – Видимо, это особенности строения его мозга… – пролепетал Китаев. – Он… понимаете, он обрел личность Матвея Гумилева, но полностью сохранил все воспоминания о том, как был другим человеком, Максимом Верховцевым. И теперь… – Это не опасно? – быстро спросил Степан Николаевич. – Ну-у… как вам сказать. Если психика вашего сына выдержит, это в чем-то даже забавно… – Что значит «если»? Что значит «забавно»?! Вы что, в бирюльки тут играете?! – взревел Степан Николаевич. – Извините. Я могу провести повторную нейрокоррекцию, – поспешно заверил Гумилева Китаев. – Только… – Что «только»?! Вы можете говорить толком и изъясняться проще? Речь идет о моем сыне! – Давайте дождемся его пробуждения. Во сне состояние шока, который он пережил, обретя воспоминания двух разных людей, пройдет. – Погодите, – сердито засопел Гумилев, – так в нем теперь что, две личности? – Сначала я тоже так подумал, – кивнул Китаев. – Но посмотрите вот на этот дисплей. Видите – зеленая линия, обозначающая альфа-активность мозга, только одна. У пациентов с двумя и более личностями – бывают и такие – можно увидеть две и более линии. – То есть Матвей просто помнит то, что с ним было, когда он… ну, был как бы не в себе, был сомнамбулой? – уточнил Степан Николаевич, успокаиваясь. – Именно. – Хм… – президент корпорации «Кольцо» задумчиво потер подбородок и пробормотал: – Может, это даже и неплохо… – Значит, Аня была здесь, – Матвей помешал ложечкой в стакане, сделал глоток. – Как же ты допустил, папа? – Ну, виноват, виноват, – Степан Николаевич развел руками. – И главное, старый я дурак, сам ведь, своими собственными устами, дал команду исину «Черной стрелы» Надежде выполнять все приказы Анюты. Тут как раз началась ваша операция по захвату Луны, меня срочно вызвали… Услышав «ваша операция», Матвей скривился. Он уже полностью взял под контроль свои новые воспоминания, но некоторые моменты его сильно тревожили. Осознать, что еще совсем недавно ты был тем человеком, который разрушил все то, за что ты же и сражался до этого, оказалось нелегко. Отец и сын завтракали в просторных президентских апартаментах станции «Амур». Стильная хай-тек мебель, картины на стенах, гигантский обзорный иллюминатор, дающий захватывающую дух панораму Венеры. Но сейчас Гумилевым было не до красот преображающейся планеты. Над всем человечеством нависла реальная опасность если не гибели, то по крайней мере глобального регресса. «Разделяй и властвуй», – эта древняя как мир формула вновь заработала, дробя Объединенное человечество на части. Правда, те, кто собирался властвовать, пока еще не вышли из тени, однако Степан Николаевич был уверен – это всего лишь вопрос времени. Именно об этом он собирался поговорить с сыном, но прежде нужно было поставить все точки над i, разрешить все противоречия и сложности, возникшие после нейрокоррекции. – Скажи, Матвей, – осторожно спросил Гумилев-старший. – Скажи, пожалуйста… Хотя, если не хочешь, можешь не отвечать… Ты рассказывал мне про девушку, которую… с которой у тебя были отношения… Ну, сестру главного экстремиста… – Про Соню? – Матвей слегка побледнел. – Отношения… Отец, Соня ван Астен – моя невеста. И я люблю ее! – А как же Аня? – Анна Петровская – моя невеста, – растерянным попугаем произнес Матвей. – И я люблю ее… – Ну, ты же понимаешь, сын, что рано или поздно тебе придется сделать выбор? – Понимаю, – очень серьезно ответил Гумилев-младший. – Понимаю – и боюсь этого выбора. Но еще больше я боюсь за… за них. Аня умчалась неизвестно куда… – Скорее всего, разыскивать тебя, – вставил Степан Николаевич. – Соня либо в руках Прусакова, либо скрывается где-то… – Скорее второе, если канцлер захватил ее, нам бы уже выдвинули ультиматум. – Наверное, но мне от этого не легче. И знаешь что… – Матвей откинулся на мягкую спинку кресла. – Давай перейдем к делам. Моя личная жизнь, похоже, до поры консервируется, как корабль, оставленный экипажем. – Что ж, – пожал плечами Степан Николаевич. – Ты мужчина и я уважаю твое решение. Ну, тогда переходим к делам. Точнее, к обсуждению единственного вопроса: что нам делать дальше? – Корпорация «Кольцо», как я помню, имеет собственные вооруженные формирования и отлично подготовленную Службу безопасности? – усмехнулся Матвей. – Чего нам боятся? – Во-первых, судя по последним сообщениям, большинство соединений Космофлота и твоей «Беллоны» присягнули на верность Прусакову, – Гумилев-старший повертел в руках серебряную вилочку для десерта. – Ты знаешь, какая это силища. Нам их не одолеть. А во-вторых… – Господин президент, – раздался из наручного коммуникатора Гумилева-старшего голос референта. – Вас срочно требует дежурный офицер станции! Он ждет в центральном отсеке. Похоже, у нас проблемы, Степан Николаевич… – Надежда, – Анна Петровская вздохнула. – Я не знаю, что делать. Совсем… «Надежда», находясь в режиме полного радиомолчания, наматывала витки вокруг Земли. Это продолжалось уже много часов, во время которых Анна внимательно просматривала эфир и изучала сообщения на новостных порталах. После обращения Максима Верховцева из резиденции Гая Руднева мысли в ее голове, что называется, и путались, и рвались: «Революция победила… боже мой! Оберпротектор отравился. А ведь он, когда был с визитом на Марсе, приезжал к нам, гостил в доме, вежливый такой дядечка, за обедом салфетку мне подал… Ужас! А этот Максим, который все это устроил – это же мой Матвей! Я спасла его от смерти, а он… Он любит какую-то Соню. Бред, бред!» – Бред! – вслух сказала Анна. – Чем могу помочь? – тут же осведомилась Надежда. – Где Матвей? – задала риторический, в общем-то, вопрос Петровская. – Где его искать? Лететь на Луну, к этим… к мятежникам? Заявиться прямо к ним в логово… или где они там заседают? – Не думаю, что это удачная мысль, – осторожно сказала Надежда. – Да знаю я… – отмахнулась Анна. – Давай чаю попьем, что ли? За последние сутки девушка привыкла обращаться к искусственному интеллекту «Надежды» как к живому человеку. Надежда была в курсе всех проблем Анны, и хотя умела мыслить только строго логическими категориями, Петровской казалось, что она общается с подругой, понимающей и чувствующей то же, что и она. Девушка не боялась, что «Надежда» будет обнаружена. Особое покрытие полиэдра делало корабль настолько незаметным, что одна из дозорных платформ Пограничной службы прошла буквально в нескольких тысячах километров, никак не отреагировав на «Надежду». За чаем Анна продолжила следить за новостями. Корреспонденты передавали репортажи с улиц Лунограда, Новой Москвы, Светлогорска, Коперника, других городов Луны. Везде было одно и то же – стихийные митинги, перестрелки, разграбленные магазины, сожженные машины, битые стекла на тротуарах, горящие усадьбы. Изредка в передачи лунных СМИ вклинивались сюжеты с родного Марса – там дела шли еще хуже. Префект провинции Аркадия, милейший Дмитрий Георгиевич Воробьев, близкий друг отца Анны, объявил о суверенитете провинции, ввел военное положение и комендантский час. – Мы будем беспощадно расстреливать каждого нарушителя, каждого мародера и преступника! – глядя прямо в камеру своими обычно добрыми, а сейчас сощуренными, белыми от гнева глазами, чеканил префект. – Народная милиция Аркадии поставит заслон хаосу и анархии! Граждане, все как один встанем на защиту нашей Родины, прекраснейшей из провинций Марса. Особо я обращаюсь к военным, отставникам, спасателям, медикам, государственным служащим: господа, призываю вас, не дожидаясь мобилизации, явиться на сборные пункты и вступить в ряды Сил самообороны. Список вы увидите в конце трансляции. По экрану побежали строчки с адресами, потом прошла перебивка с заставкой канала и кадры с ближайшего спутника Юпитера, пульсирующей луны Ио, где власть захватили взбунтовавшиеся заключенные. Люди на улицах столицы Ио, плавающего в лавовых потоках города Металлогорска, укрытого огромным куполом, походили на озверевшее стадо. Они жгли костры, пьянствовали, дрались, не обращая внимания на трупы, валяющиеся повсюду. Когда Анна увидела людей в форме колониальной администрации, повешенных на консолях эстакады, ведущей из главного здания колонии к космопорту, она заплакала. Надежда попыталась развлечь свою пассажирку. Она вырастила из столешницы в кают-компании подобие серебристого металлического грибка и принялась превращать его в миниатюрные скульптурки людей, растений, животных. – Как ты это делаешь? – сквозь слезы спросила Анна. – «Умный металл» – новейшие технологии, разработанные в корпорации «Кольцо», – объяснила Надежда. – Сложносоставной сплав, атомы которого имеют особые свойства, позволяющие им под воздействием микроизлучений менять кристаллическую решетку. – И можно вырастить все, что угодно? – заинтересовалась Петровская. – Почти. Пока инженеры и конструкторы продвинулись не особенно далеко, но перспективы открываются завораживающие. – Понятно, – вздохнула Анна. – Опять одни перспективы… – Аня, медицинский комплекс корабля передает, что твое состояние близко к нервному срыву, – сказала Надежда. – Предлагаю принять успокоительное и поспать. – Да, пожалуй, – кивнула Петровская, отодвигая недопитый чай. Она проследовала в облюбованную каюту, улеглась, стоически вытерпела комариный укус инъектора и уснула с надеждой, что завтрашний день принесет ей успокоение и хорошие новости. Самое обидное – это когда ты обманываешься в своих ожиданиях. Проснувшись утром если не в прекрасном, то по крайней мере в приподнятом настроении – сказалось действие успокоительного – Анна позавтракала и села к монитору. Но по всем каналам шла заставка: «Уважаемые зрители! В двенадцать часов по среднесолнечному времени вы увидите экстренный информационный выпуск». Почему-то, прочтя это, Петровская ощутила, как у нее сжалось сердце. Она не находила себе места, коротая время до «солнечного полдня», а в момент начала передачи закусила губу и сжала кулачки. Когда неприятный человек с узким лицом, тонкими губами и пугающе разноцветными глазами, выступающий в Мраморном зале Генеральной Ассамблеи, объявил о перезагрузке политической конструкции, она часто задышала. Когда он заговорил о предательстве среди лидеров экстремистов (Анна никак не могла заставить себя называть этих людей иначе), девушка вздрогнула от дурного предчувствия. А когда произнес: «Человек, которого мы все знали как нового товарища Альфа и даже как Председателя Временного правительства, человек, убивший Оберпротектора Колоний Гая Руднева, человек, известный многим как Максим Верховцев – это никто иной как родной сын президента корпорации «Кольцо» Степана Гумилева Матвей Гумилев», – вскрикнула и вскочила с места. – Надежда! – голос Анны зазвенел от еле сдерживаемых слез. – Я знаю, кто во всем виноват! Это все эта ведьма! Змея! Гадина! Она его околдовала! – Мало данных для анализа. – Да предостаточно! – взвизгнула Петровская. – Она же ван Астен, как этот… ну, который главный бандит. Которого убил Матвей! Значит, он – ее муж! Эта тварь влюбила Матвея в себя и заставила убить своего мужа. И теперь экстремисты ищут его. – Нелогично, – попробовала возразить Надежда. – Плевать! – рявкнула Анна. – Он у нее, я знаю!! И мы должны найти Соню ван Астен. Летим… Девушка застыла посреди рубки в замешательстве. В самом деле, а куда лететь? Где искать разлучницу? – Попробуем проанализировать всю имеющуюся у нас информацию, – осторожно начала Надежда. – Мне кажется, что под воздействием сильных эмоций ты принимаешь неверное решение… – Помолчи! – отмахнулась Анна. Рухнув в ложемент, она уставилась на ледяной, бело-серый диск Земли, закрывающий собой всю полусферу экрана, и попробовала сосредоточиться. «Если убитый Людвиг ван Астен – главарь экстремистов, то эта Сонька тоже из их числа. Скорее всего, после смерти главаря у них произошел раскол. Матвей штурмовал Луну. Мог он делать это вместе с нею? Ну, будь я на ее месте, ни за что бы его одного не отпустила. А эта… наверняка где-то отсиживалась. Теперь Матвей вне закона. И он сбежал к ней. Значит, у нее где-то есть секретное убежище, нора. Та-ак, где у нас прячутся все пираты, сектанты, анархисты и экстремисты? Да это каждый ребенок знает – в поясе астероидов! Ну, или на Троянцах и Греках Юпитера! Значит, нужно лететь туда и разбираться на месте…» – Надежда! – приняв решение, Анна не собиралась мешкать ни секунды. – Курс на пояс астероидов. – Недостаточно информации. Вывести справку по объектам Солнечной системы? – К бабушке справки. Идем на Цереру! – выпалила Петровская, вспомнив название крупнейшего небесного тела пояса. – На максимальной скорости! – Выполняю расчет курса, – отозвалась Надежда. Если бы она была живым человеком, то, несомненно, указала бы Анне на очевидную нелогичность принятого ею решения. Но искусственный интеллект получил еще на станции «Амур» приоритетную команду выполнять все распоряжения Петровской – и просто приступил к работе… |
Эпизод 8Между небом и землейСтанция «Амур», штаб-квартира корпорации «Кольцо»; борт корабля «Надежда» В соседнем помещении лаборатории Х-18 академик Китаев, отодвинув стойку с дисплеями, удивленно развел руками. – Степан Николаевич, это феноменально и удивительно. Первый случай в практике. – Что, что происходит?! – рявкнул Гумилев-старший, напряженно вглядываясь в экран, на котором шла трансляция из палаты, где находился Матвей. – Понимаете, нейрокоррекция прошла успешно. Мы возродили в вашем сыне его личность, личность Матвея Степановича Гумилева. Но… – Китаев в замешательстве подергал себя за бороду. – Что «но»? Да говорите же, черт вас подери! – Степан Николаевич готов был вцепиться в щуплого академика. – Что с моим сыном?! – Видимо, это особенности строения его мозга… – пролепетал Китаев. – Он… понимаете, он обрел личность Матвея Гумилева, но полностью сохранил все воспоминания о том, как был другим человеком, Максимом Верховцевым. И теперь… – Это не опасно? – быстро спросил Степан Николаевич. – Ну-у… как вам сказать. Если психика вашего сына выдержит, это в чем-то даже забавно… – Что значит «если»? Что значит «забавно»?! Вы что, в бирюльки тут играете?! – взревел Степан Николаевич. – Извините. Я могу провести повторную нейрокоррекцию, – поспешно заверил Гумилева Китаев. – Только… – Что «только»?! Вы можете говорить толком и изъясняться проще? Речь идет о моем сыне! – Давайте дождемся его пробуждения. Во сне состояние шока, который он пережил, обретя воспоминания двух разных людей, пройдет. – Погодите, – сердито засопел Гумилев, – так в нем теперь что, две личности? – Сначала я тоже так подумал, – кивнул Китаев. – Но посмотрите вот на этот дисплей. Видите – зеленая линия, обозначающая альфа-активность мозга, только одна. У пациентов с двумя и более личностями – бывают и такие – можно увидеть две и более линии. – То есть Матвей просто помнит то, что с ним было, когда он… ну, был как бы не в себе, был сомнамбулой? – уточнил Степан Николаевич, успокаиваясь. – Именно. – Хм… – президент корпорации «Кольцо» задумчиво потер подбородок и пробормотал: – Может, это даже и неплохо… – Значит, Аня была здесь, – Матвей помешал ложечкой в стакане, сделал глоток. – Как же ты допустил, папа? – Ну, виноват, виноват, – Степан Николаевич развел руками. – И главное, старый я дурак, сам ведь, своими собственными устами, дал команду исину «Черной стрелы» Надежде выполнять все приказы Анюты. Тут как раз началась ваша операция по захвату Луны, меня срочно вызвали… Услышав «ваша операция», Матвей скривился. Он уже полностью взял под контроль свои новые воспоминания, но некоторые моменты его сильно тревожили. Осознать, что еще совсем недавно ты был тем человеком, который разрушил все то, за что ты же и сражался до этого, оказалось нелегко. Отец и сын завтракали в просторных президентских апартаментах станции «Амур». Стильная хай-тек мебель, картины на стенах, гигантский обзорный иллюминатор, дающий захватывающую дух панораму Венеры. Но сейчас Гумилевым было не до красот преображающейся планеты. Над всем человечеством нависла реальная опасность если не гибели, то по крайней мере глобального регресса. «Разделяй и властвуй», – эта древняя как мир формула вновь заработала, дробя Объединенное человечество на части. Правда, те, кто собирался властвовать, пока еще не вышли из тени, однако Степан Николаевич был уверен – это всего лишь вопрос времени. Именно об этом он собирался поговорить с сыном, но прежде нужно было поставить все точки над i, разрешить все противоречия и сложности, возникшие после нейрокоррекции. – Скажи, Матвей, – осторожно спросил Гумилев-старший. – Скажи, пожалуйста… Хотя, если не хочешь, можешь не отвечать… Ты рассказывал мне про девушку, которую… с которой у тебя были отношения… Ну, сестру главного экстремиста… – Про Соню? – Матвей слегка побледнел. – Отношения… Отец, Соня ван Астен – моя невеста. И я люблю ее! – А как же Аня? – Анна Петровская – моя невеста, – растерянным попугаем произнес Матвей. – И я люблю ее… – Ну, ты же понимаешь, сын, что рано или поздно тебе придется сделать выбор? – Понимаю, – очень серьезно ответил Гумилев-младший. – Понимаю – и боюсь этого выбора. Но еще больше я боюсь за… за них. Аня умчалась неизвестно куда… – Скорее всего, разыскивать тебя, – вставил Степан Николаевич. – Соня либо в руках Прусакова, либо скрывается где-то… – Скорее второе, если канцлер захватил ее, нам бы уже выдвинули ультиматум. – Наверное, но мне от этого не легче. И знаешь что… – Матвей откинулся на мягкую спинку кресла. – Давай перейдем к делам. Моя личная жизнь, похоже, до поры консервируется, как корабль, оставленный экипажем. – Что ж, – пожал плечами Степан Николаевич. – Ты мужчина и я уважаю твое решение. Ну, тогда переходим к делам. Точнее, к обсуждению единственного вопроса: что нам делать дальше? – Корпорация «Кольцо», как я помню, имеет собственные вооруженные формирования и отлично подготовленную Службу безопасности? – усмехнулся Матвей. – Чего нам боятся? – Во-первых, судя по последним сообщениям, большинство соединений Космофлота и твоей «Беллоны» присягнули на верность Прусакову, – Гумилев-старший повертел в руках серебряную вилочку для десерта. – Ты знаешь, какая это силища. Нам их не одолеть. А во-вторых… – Господин президент, – раздался из наручного коммуникатора Гумилева-старшего голос референта. – Вас срочно требует дежурный офицер станции! Он ждет в центральном отсеке. Похоже, у нас проблемы, Степан Николаевич… – Надежда, – Анна Петровская вздохнула. – Я не знаю, что делать. Совсем… «Надежда», находясь в режиме полного радиомолчания, наматывала витки вокруг Земли. Это продолжалось уже много часов, во время которых Анна внимательно просматривала эфир и изучала сообщения на новостных порталах. После обращения Максима Верховцева из резиденции Гая Руднева мысли в ее голове, что называется, и путались, и рвались: «Революция победила… боже мой! Оберпротектор отравился. А ведь он, когда был с визитом на Марсе, приезжал к нам, гостил в доме, вежливый такой дядечка, за обедом салфетку мне подал… Ужас! А этот Максим, который все это устроил – это же мой Матвей! Я спасла его от смерти, а он… Он любит какую-то Соню. Бред, бред!» – Бред! – вслух сказала Анна. – Чем могу помочь? – тут же осведомилась Надежда. – Где Матвей? – задала риторический, в общем-то, вопрос Петровская. – Где его искать? Лететь на Луну, к этим… к мятежникам? Заявиться прямо к ним в логово… или где они там заседают? – Не думаю, что это удачная мысль, – осторожно сказала Надежда. – Да знаю я… – отмахнулась Анна. – Давай чаю попьем, что ли? За последние сутки девушка привыкла обращаться к искусственному интеллекту «Надежды» как к живому человеку. Надежда была в курсе всех проблем Анны, и хотя умела мыслить только строго логическими категориями, Петровской казалось, что она общается с подругой, понимающей и чувствующей то же, что и она. Девушка не боялась, что «Надежда» будет обнаружена. Особое покрытие полиэдра делало корабль настолько незаметным, что одна из дозорных платформ Пограничной службы прошла буквально в нескольких тысячах километров, никак не отреагировав на «Надежду». За чаем Анна продолжила следить за новостями. Корреспонденты передавали репортажи с улиц Лунограда, Новой Москвы, Светлогорска, Коперника, других городов Луны. Везде было одно и то же – стихийные митинги, перестрелки, разграбленные магазины, сожженные машины, битые стекла на тротуарах, горящие усадьбы. Изредка в передачи лунных СМИ вклинивались сюжеты с родного Марса – там дела шли еще хуже. Префект провинции Аркадия, милейший Дмитрий Георгиевич Воробьев, близкий друг отца Анны, объявил о суверенитете провинции, ввел военное положение и комендантский час. – Мы будем беспощадно расстреливать каждого нарушителя, каждого мародера и преступника! – глядя прямо в камеру своими обычно добрыми, а сейчас сощуренными, белыми от гнева глазами, чеканил префект. – Народная милиция Аркадии поставит заслон хаосу и анархии! Граждане, все как один встанем на защиту нашей Родины, прекраснейшей из провинций Марса. Особо я обращаюсь к военным, отставникам, спасателям, медикам, государственным служащим: господа, призываю вас, не дожидаясь мобилизации, явиться на сборные пункты и вступить в ряды Сил самообороны. Список вы увидите в конце трансляции. По экрану побежали строчки с адресами, потом прошла перебивка с заставкой канала и кадры с ближайшего спутника Юпитера, пульсирующей луны Ио, где власть захватили взбунтовавшиеся заключенные. Люди на улицах столицы Ио, плавающего в лавовых потоках города Металлогорска, укрытого огромным куполом, походили на озверевшее стадо. Они жгли костры, пьянствовали, дрались, не обращая внимания на трупы, валяющиеся повсюду. Когда Анна увидела людей в форме колониальной администрации, повешенных на консолях эстакады, ведущей из главного здания колонии к космопорту, она заплакала. Надежда попыталась развлечь свою пассажирку. Она вырастила из столешницы в кают-компании подобие серебристого металлического грибка и принялась превращать его в миниатюрные скульптурки людей, растений, животных. – Как ты это делаешь? – сквозь слезы спросила Анна. – «Умный металл» – новейшие технологии, разработанные в корпорации «Кольцо», – объяснила Надежда. – Сложносоставной сплав, атомы которого имеют особые свойства, позволяющие им под воздействием микроизлучений менять кристаллическую решетку. – И можно вырастить все, что угодно? – заинтересовалась Петровская. – Почти. Пока инженеры и конструкторы продвинулись не особенно далеко, но перспективы открываются завораживающие. – Понятно, – вздохнула Анна. – Опять одни перспективы… – Аня, медицинский комплекс корабля передает, что твое состояние близко к нервному срыву, – сказала Надежда. – Предлагаю принять успокоительное и поспать. – Да, пожалуй, – кивнула Петровская, отодвигая недопитый чай. Она проследовала в облюбованную каюту, улеглась, стоически вытерпела комариный укус инъектора и уснула с надеждой, что завтрашний день принесет ей успокоение и хорошие новости. Самое обидное – это когда ты обманываешься в своих ожиданиях. Проснувшись утром если не в прекрасном, то по крайней мере в приподнятом настроении – сказалось действие успокоительного – Анна позавтракала и села к монитору. Но по всем каналам шла заставка: «Уважаемые зрители! В двенадцать часов по среднесолнечному времени вы увидите экстренный информационный выпуск». Почему-то, прочтя это, Петровская ощутила, как у нее сжалось сердце. Она не находила себе места, коротая время до «солнечного полдня», а в момент начала передачи закусила губу и сжала кулачки. Когда неприятный человек с узким лицом, тонкими губами и пугающе разноцветными глазами, выступающий в Мраморном зале Генеральной Ассамблеи, объявил о перезагрузке политической конструкции, она часто задышала. Когда он заговорил о предательстве среди лидеров экстремистов (Анна никак не могла заставить себя называть этих людей иначе), девушка вздрогнула от дурного предчувствия. А когда произнес: «Человек, которого мы все знали как нового товарища Альфа и даже как Председателя Временного правительства, человек, убивший Оберпротектора Колоний Гая Руднева, человек, известный многим как Максим Верховцев – это никто иной как родной сын президента корпорации «Кольцо» Степана Гумилева Матвей Гумилев», – вскрикнула и вскочила с места. – Надежда! – голос Анны зазвенел от еле сдерживаемых слез. – Я знаю, кто во всем виноват! Это все эта ведьма! Змея! Гадина! Она его околдовала! – Мало данных для анализа. – Да предостаточно! – взвизгнула Петровская. – Она же ван Астен, как этот… ну, который главный бандит. Которого убил Матвей! Значит, он – ее муж! Эта тварь влюбила Матвея в себя и заставила убить своего мужа. И теперь экстремисты ищут его. – Нелогично, – попробовала возразить Надежда. – Плевать! – рявкнула Анна. – Он у нее, я знаю!! И мы должны найти Соню ван Астен. Летим… Девушка застыла посреди рубки в замешательстве. В самом деле, а куда лететь? Где искать разлучницу? – Попробуем проанализировать всю имеющуюся у нас информацию, – осторожно начала Надежда. – Мне кажется, что под воздействием сильных эмоций ты принимаешь неверное решение… – Помолчи! – отмахнулась Анна. Рухнув в ложемент, она уставилась на ледяной, бело-серый диск Земли, закрывающий собой всю полусферу экрана, и попробовала сосредоточиться. «Если убитый Людвиг ван Астен – главарь экстремистов, то эта Сонька тоже из их числа. Скорее всего, после смерти главаря у них произошел раскол. Матвей штурмовал Луну. Мог он делать это вместе с нею? Ну, будь я на ее месте, ни за что бы его одного не отпустила. А эта… наверняка где-то отсиживалась. Теперь Матвей вне закона. И он сбежал к ней. Значит, у нее где-то есть секретное убежище, нора. Та-ак, где у нас прячутся все пираты, сектанты, анархисты и экстремисты? Да это каждый ребенок знает – в поясе астероидов! Ну, или на Троянцах и Греках Юпитера! Значит, нужно лететь туда и разбираться на месте…» – Надежда! – приняв решение, Анна не собиралась мешкать ни секунды. – Курс на пояс астероидов. – Недостаточно информации. Вывести справку по объектам Солнечной системы? – К бабушке справки. Идем на Цереру! – выпалила Петровская, вспомнив название крупнейшего небесного тела пояса. – На максимальной скорости! – Выполняю расчет курса, – отозвалась Надежда. Если бы она была живым человеком, то, несомненно, указала бы Анне на очевидную нелогичность принятого ею решения. Но искусственный интеллект получил еще на станции «Амур» приоритетную команду выполнять все распоряжения Петровской – и просто приступил к работе… |
Сергей Волков
Бегство сквозь время
