Эпизод 17Выхода нетСпутник Сатурна Титан, база корпорации «Кольцо» Хотей Для людей, обосновавшихся на Титане, наступили очередные стандартные сутки. Тысячи сотрудников корпорации «Кольцо» пробудились в тесных отсеках и коридорах базы, устроенной на дне глубочайшего разлома Хотей. Дежурные проверили списки и занялись выдачей продуктовых наборов. Старосты блоков, на которые была разделена станция, следили за порядком. Мужчины, женщины, дети стояли в длинных очередях, змеящихся по коридорам базы, чтобы получить положенный суточный рацион – несколько банок сублимированных овощей, брикеты саморазогревающегося мяса, пластиковые емкости с водой, сахар, соль, хлеб. В это время в конференц-зале базы началось традиционное утреннее совещание руководства. – Еды у нас хватит на месяц – и это в лучшем случае, – вздохнул Степан Николаевич Гумилев, оторвавшись от инфомонитора, на который выводились данные о наличии продовольствия на базе. – Сокращение норм выдачи приведет к истощению и возникновению болезней, в первую очередь среди детей, – произнесла Исинка. Она участвовала в утренних совещаниях руководства базы на правах постоянного члена. – Какие будут предложения? – спросил Боровский, по привычке потирая сухенькие кисти рук. – Ну, надо же что-то делать? Начальник базы Николишин, грузный человек с лицом борца-тяжеловеса, наклонил голову в знак согласия. – Степан Николаевич, – прогудел он. – Вы лучше меня знаете: база на Титане строилась как опорный пункт терраформирования. Она просто не предназначена для проживания такого количества людей. – Но нам некуда отступать! – раздраженно бросил Гумилев. – В поясе Койпера нет подходящих объектов, способных принять всех беженцев. На орбитах планет-гигантов висят разведывательные корабли Военно-Космических сил. Нас найдут и уничтожат. Необходимо выиграть время, спрятаться, пропасть, сделать так, чтобы канцлер потерял нас. Тогда мы сумеем наладить производство новых планетолетов, скоростных невидимых кораблей с фотонными двигателями, аналогичных «Справедливому» и способных разбить эскадры крейсеров Прусакова. Вы же знаете, господа, проектные работы уже завершены, идет монтаж оборудования для первой верфи. Если все будет идти по графику, через два месяца мы закончим первый корабль, а впоследствии начнем выпускать по три борта в месяц! – Что-то вы слишком оптимистичны, Степан Николаевич, – покачал головой Николишин. – Через два месяца… – А вы, уважаемый Иван Константинович, видели, как трудятся наноботы? – Пока не доводилось. – Полюбопытствуйте. Из всех удивительных вещей, виденных мною в жизни, эта – самая удивительная. Наблюдать, как на твоих глазах миллионы, миллиарды крохотных созданий молекула за молекулой лепят прочнейшую броню, собирают сложнейшие приборы, создают невозможные для обычных производств вещества – чудо, настоящее чудо. – Кстати, господа, не забывайте, что наноботы относятся к технологиям двойного назначения, – подал голос главный инженер проекта «Венера» Рязанов. – Противник пока не знает про нашу базу. Газовая шапка над Хотеем надежно прикрывает нас от радаров и сканеров, – сказал капитан героического «Можайска» Безуглов, отвечавший в колонии за службу спасения. – Значит, надо держаться… – А чтобы держаться, нужно продовольствие, – Матвей, до этого момента не вступавший в обсуждение, поднялся и прошел к пульту связи, над которым матово светился отключенный экран. – Стало быть, его нужно где-то взять. Исинка! – Слушаю. – Ты обработала мой вчерашний запрос? – Да. – Выдай результаты, только коротко. – Принято. Анализ грузоперевозок в этом секторе Солнечной системы позволяет с большой долей вероятности предположить, что на спутниках Сатурна Энцеладе и Мимасе находятся военные объекты, располагающие крупными запасами продовольствия. Речь идет об объектах, предназначенных для развертывания на их базе крупных воинских соединений в случае вспышки напряженности в данном районе. – Мы можем найти эти объекты? – быстро спросил Степан Николаевич. – Да, – коротко ответила Исинка. – Районы поисков вычислены мной на основе просчетов траектории военных транспортов, совершавших посадки на Энцеладе и Мимасе. – А объемы? – скрипуче осведомился Боровский. – Какие объемы продуктов хранятся на складах? – Достаточные, чтобы прокормить все население базы на Титане в течение шести месяцев. Как только Исинка закончила, все зашумели разом, взволнованно переглядываясь и улыбаясь. – Это то, что нужно, господа! – гудел Николишин. – Из любой ситуации всегда найдется выход! – убеждал себя и других Безуглов. Академик Китаев, ставший начальником медицинской службы, развел руками: – Прямо-таки рождественский подарок! И только Матвей хранил молчание. Его с раннего утра не оставляло ощущение, что должно случится что-то нехорошее, страшное. Лев холодил грудь, заставлял нервничать, переживать. Поводов, понятное дело, хватало, но Матвей осознавал – это волнение связано не с бедственным положением беженцев, в числе которых была его собственная мать, а с чем-то другим. Неожиданно засветился экран дальней связи. На нем появилось искаженное помехами красное лицо Роберто Квальи. Назначенный капитаном «Справедливого» пилот два дня назад ушел в дальний разведывательный рейд к орбите Юпитера. – Колчан, колчан! Здесь стрела! – вызывал он базу. – Как слышите меня? Как видите? У нас помехи, я плохо вижу вас. – Слышим вас и видим! – ответил Степан Николаевич. – Чем порадуете? Квалья не принял благодушного тона президента корпорации «Кольцо». Нахмурившись и глядя прямо в камеру, он произнес: – В районе Ганимеда обнаружено скопление кораблей противника. Три эскадры крейсеров, два корветоносца, много десантных, транспортных и вспомогательных бортов. С помощью блоков «Отзыв» удалось осуществить радиоперехват… Капитан «Справедливого» сделал паузу, словно собираясь с силами. Связь осуществлялась по закрытому каналу и можно было не экономить время, опасаясь прослушки. – Ну?! – нетерпеливо рявкнул Николишин. – Они выходят к Титану в четверг утром. Будут искать базу. Они уверены, что вы там, – упавшим голосом закончил Квалья. – Ну вот, – саркастически рассмеялся в наступившей тишине Китаев. – Продовольствие, судя по всему, уже не понадобится… Несколько человек оглянулись на академика и он смутился: – Простите, господа, это нервное… Совещание продолжалось второй час. Разговор теперь шел уже только об эвакуации, а точнее – о бегстве с Титана. Обсуждался один вопрос – куда бежать? Группа во главе с инженером Рязановым и Рихардом Гончаровым выступала за перелет на Уран, чтобы укрыться на главной базе «Армии пробуждения» Оазис. Их противники, возглавляемые Боровским, настаивали на бегстве в пояс Койпера, где существовали поселения стэлменов. – Раз они там выжили, сможем и мы, – доказывал академик Китаев. – У стэлменов совсем другие технологии, другой цикл жизнеобеспечения, все другое, – не соглашался державший сторону Рязанова и Гончарова Безуглов. – Мы там не протянем и пару дней. – Но Оазис совершенно беззащитен перед орбитальной бомбардировкой, а главное, господа – о нем хорошо известно тем сторонникам канцлера, что перешли к нему из «Армии пробуждения». Нас найдут в два счета, – упрямствовал Боровский. Гумилевы, отец и сын, хранили молчание. Степан Николаевич задумчиво изучал сводки солнечной активности, Матвей просто вышагивал по конференц-залу, тиская в кармане льва и изредка переговариваясь с Исинкой по наручному коммуникатору. Для себя он уже все решил и теперь продумывал детали. План спасения, придуманный Матвеем, был прост и… и гениален, как все простое. Закончив обсуждение нюансов будущей операции с искусственным интеллектом, он вышел на середину конференц-зала и поднял руку вверх, требуя внимания. – Господа! Извините, что прерываю вашу дискуссию, но мне бы хотелось, чтобы вы меня выслушали. Я, конечно, младше многих по возрасту и у меня не так много жизненного опыта, но все же постарайтесь не обращать на эти моменты внимания. Итак… После этой тирады в зале наступила тишина. Все повернулись к Матвею. На лицах руководства можно было прочитать удивление, раздражение, даже досаду. Степан Николаевич нахмурился, словно уже знал, что предложит его сын. – Итак, – повторил Матвей. – Во-первых, давайте не будем забывать, что сотрудники корпорации «Кольцо» – ученые, инженеры, управленцы, техники, даже простые рабочие – это настоящая элита человечества. Именно они, а не нувориши и денежные мешки, составляют золотой фонд нашей цивилизации. Мой отец, присутствующий здесь, много лет отбирал лучших из лучших. Эти люди – и вы все, поскольку входите в их число – достойны лучшей доли. Не скитаний по станциям и базам на далеких планетах, не жизни изгоев, все свои силы, всю мощь своего интеллекта тратящих на выживание, а нормальной, ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ жизни. Думаю, никто не станет оспаривать этот пункт. Матвей сделал паузу, обведя внимательным взглядом собравшихся. Все смотрели на него и напряженно ожидали, что скажет молодой Гумилев дальше. – Во-вторых, помимо сотрудников корпорации, в Хотее сейчас находятся члены их семей – женщины, дети, старики. Что ждет их в поясе Койпера? Вымирание. Да, господа, именно вымирание. Вы… мы будем свидетелями того, как из жизни станут уходить наши близкие, не выдержавшие тяжелых условий. Дети, родители, жены… Думаю, никто этого не хочет. – Да это понятно! – выкрикнул щуплый Дубов, один из лучших пилотов «Армии пробуждения», невысокий человечек с дьявольской реакцией, имевший на своем счету сорок шесть сбитых кораблей Космофлота. – Ты дело говори, товарищ Альфа! Обращение Дубова заставило Матвея вздрогнуть. «Товарищ Альфа…» Вождь, лидер. И пусть нет уже никакой «Армии пробуждения», пусть все разрушено, переврано и переиначено коварным врагом, но люди остались. И он, Матвей Гумилев, остался тоже. В него верят, его слова ждут. Лев неожиданно запульсировал в руке, волнами посылая бодрящий холод. – По существу так по существу, – совладав с собой, повысил голос Матвей. – В общем, мы полетим на Землю… – Куда?! Как на Землю? Абсурд! Чушь! – зазвучали в конференц-зале взволнованные голоса участников совещания. – А я-то думал… – разочарованно протянул Гончаров. – Вы меня не дослушали! – рявкнул Матвей так, что эхо заметалось под высоким куполообразным потолком зала. – Да, мы полетим на Землю! На трех кораблях. Точнее, на одном. Состыковав со «Справедливым» два имеющихся у нас крейсера «Армии пробуждения», мы создадим тримаран, который вместит в себя всех наших людей. Можете не утруждать себя – Исинка уже подсчитала полезный объем внутренних помещений всех трех бортов. Его вполне хватит. – Но как же канцлер? Даже если мы ускользнем от его флота, он отыщет нас на Земле… – скептически произнес Боровский. – И потом – чем Земля лучше пояса Койпера? Там же сплошные ледники… – Самуил Аркадьевич отчасти прав, – тихо произнес Гумилев-старший. – Мы не сможем высадиться на Земле. – Отчего же? – немедленно поинтересовался Матвей. – Есть одно обстоятельство… Степан Николаевич вздохнул, обвел всех собравшихся внимательным взглядом, словно бы оценивая – насколько этим людям можно доверять? – Господин президент, – нарушил молчание Николишин. – Я так понимаю… – Господа! – перебил его Степан Николаевич. – Видимо, пришло время обнародовать информацию, о которой до сего момента знал только очень узкий круг посвященных. Тихо, тихо! Я не закончил. Президент корпорации «Кольцо» вышел на середину конференц-зала. – Наш главный противник, господа… Наш главный противник – вовсе не этот канцлер в новом мундирчике… – Интересно, а кто же? – запальчиво выкрикнул Матвей. – Те, кто делился с вами… прости, с «Армией пробуждения» и «Танцорами вечности» технологиями. Те, кто побуждал экстремистов раскачивать лодку. Те, кому выгоден раскол, хаос, разруха, регресс человечества. И, наконец, те, кто выгнал нас с Земли. Участники совещания взволнованно зашумели. – Что значит – выгнал с Земли? – удивился Матвей. – Любому школьнику известно, что человечество в массе своей покинуло Землю из-за глобальных изменений климата и начавшегося нового ледникового периода. Триста лет назад на специальной сессии Генеральной Ассамблеи ООН было принято решение не подвергать Землю воздействию терраформирующих комплексов, дабы все процессы на планете проистекали естественным путем. Человечество переселилось в колонии, на Земле осталось… не помню, что-то около миллиона человек, да? Основная масса трудится в туристическом секторе, ну плюс ученые, деятели искусств… – Это все так, – кивнул Степан Николаевич, – но не совсем. А точнее, совсем не так! Начнем с той пресловутой сессии ООН… Я специально поднял архивы и посмотрел, кто и как голосовал. Так вот: оказалось, что за переселение с Земли выступили представители тех стран, правительства которых активно сотрудничали с… – С кем? – Не догадываешься? С корпорацией «Кольцо», Матвей! – То есть наши предки лоббировали решение о переселении? – Да. Кстати, вполне разумный и логичный ход, учитывая, что корпорация как раз и занималась терраформированием Луны и Марса. Но это только начало интриги… – А что, было и продолжение? – усмехнулся Боровский. – Конечно. Кто-то весьма искусно перессорил между собой глав основных государств, входивших в Генеральную Ассамблею. – Ну, это когда было! – махнул рукой Николишин. – Предания старины глубокой. – Разногласия привели в конечном счете к чреде Колониальных войн и только стараниями нашего предка, твоего, Матвей, прапрадеда Анатолия Викторовича Гумилева, в середине прошлого века человечество наконец-то объединилось. – Отец, это известно каждому. А при чем тут Земля и какие-то загадочные «те»? Почему мы не можем лететь на Землю? – Господа! – голос Гумилева-старшего обрел силу и загремел под сводами конференц-зала. – Я несколько лет назад начал собственное, так сказать, расследование того, что произошло в минувшие столетия с нами, с людьми, на самом деле. Не скрою, причиной, побудившей меня заняться этим, была банальная коммерция. Мне стало интересно – отчего Земля закрыта для терраформирования, ведь возродив на планете комфортные климатические условия, мы решили бы проблему перенаселенности Марса. – И к чему же привело твое расследование? – не сдержался Матвей. Степан Николаевич вздохнул, попросил у кибер-стюарда чаю и долго молчал, собираясь с мыслями. Наконец он произнес: – Изучение и анализ архивных документов, проведенный мною с помощью Исинки, позволили обнаружить во всей этой истории новое действующее лицо, точнее, силу. Ее представители выглядят, как люди, хотя не имеют с нашим видом, видом хомо сапиенсов, ничего общего. У них прозрачная кожа, в глазах отсутствуют зрачки, а главное – они владеют технологиями, глубоко отличными от человеческих. Дубов выругался. Боровский привычно потер сухие ладони. Матвей побледнел. – Отец, ты хочешь сказать, что это… чужие? – Кто? А, инопланетяне? Нет, Матвей. Прозрачные всегда жили среди нас. Они были рядом на протяжении всей истории человечества. И всегда вмешивались в нее. – Но зачем? – Что вернуть себе то, что когда-то принадлежало им безраздельно. Чтобы вернуть Землю. – Даже так? – Да. Для нормальной жизни и, что самое важное, для размножения этим существам нужны низкие температуры. Им было комфортно, пока планету сковывали ледники. Люди в ту пору, как ты знаешь, находились даже не в первобытном, а в полудиком состоянии. И тут произошло событие, которое в корне поменяло и историю человечества, и историю прозрачных. Кто-то из наших очень далеких предков нашел предмет… – Предмет? Что еще за предмет? – вклинился в разговор бас Николишина. – Предметами по традиции именуются зооморфные фигурки из неизвестного металла, обладающие уникальными свойствами, – как на лекции отчеканил Степан Николаевич. Матвей обмер, сунул руку в карман и вытащил льва. Десятки взглядов скрестились на фигурке. – Да, да, – кивнул Степан Николаевич. – Именно. Вот эти предметы, происхождение которых покрыто мраком тайны, и сделали нас людьми, а прозрачных – изгоями. Они долго сопротивлялись, всеми силами пытаясь затормозить развитие человеческой цивилизации. А потом отступили в тень, чтобы собраться с силами и уже путем не открытого противостояния, а хитроумных интриг и тщательно продуманных комбинаций выдворить нас с Земли. Им удалось. – Да ну, – Матвей улыбнулся, хотя на душе у него кошки скребли – ведь, судя по всему, именно прозрачные были партнерами (или даже наставниками!) «Армии пробуждения». – Вот тебе и «да ну», – горестно вздохнул Степан Николаевич и повысил голос: – Исинка, барьер! И выведи нам полученные с зонда «Игла» кадры… Пространство вокруг центральной части конференц-зала немедленно окружило голубоватое сияние. Матвей знал – это было особое электростатическое поле большой мощности, исключающее всякую возможность прослушки. На опустившемся с потолка инфомониторе возникло изображение. Сперва Матвей решил, что это кадры орбитальной съемки Тритона, крупнейшего спутника Нептуна, покрытого толстым слоем водно-азотного льда, но приглядевшись, понял, что видит Землю. Бескрайний ледник, раскинувшийся от горизонта до горизонта. Высота объекта, производящего съемку, все время снижалась и вскоре стало хорошо видно трещины, рассекающие ледяной панцирь, снежные дюны, выглаженные ветром, заструги на их гребнях. – Такой мы привыкли видеть восемьдесят процентов земной поверхности, – прокомментировал запись Гумилев-старший. – Ну да, конечно, – кивнул Дубов. – А зачем вы нам это показываете? Степан Николаевич не успел ответить. Экран померк и некоторое время оставался в таком состоянии, затем по нему пробежали светлые полосы, какие-то пятна и вдруг Матвей увидел огромную подледную полость, пещеру невероятной высоты, простиравшуюся вдаль на многие километры. – Съемка осуществлялась с исследовательского зонда типа «Игла», запущенного нами к Земле три месяца назад, – пояснил Степан Николаевич. – Зонд пролетел над поверхностью планеты, снизился и углубился в лед в районе бывшей Западной Европы. А подо льдом обнаружился… Но Матвей и все остальные уже и сами видели, ЧТО обнаружилось под панцирем ледника. Город. Или даже мегаполис. Удивительные, пугающие своей непохожестью на человеческие дома строения, сполохи холодного пламени в прозрачных трубах, соединяющих шарообразные, конусовидные, цилиндрические постройки. И сотни неясных силуэтов, скользящих в холодном тумане между гладкими стенами высотных домов. – Это?… Это они? – Матвей потянулся за стаканом, чтобы промочить враз пересохшее горло. – Прозрачные? Вопрос остался без ответа. Картинка на экране дернулась раз, другой – и погасла. – Все, – сказал Степан Николаевич. – На этом передача оборвалась. Зонд, по всей видимости, был обнаружен и уничтожен. Но главное вы видели. – И много таких вот… городов там, под ледниками? – прогудел Николишин. – Судя по всему, не один десяток, – Гумилев-старший потер пальцами переносицу. – Исинка, спасибо. Защитное поле опало. – Теперь вы знаете, – просто сказал Степан Николаевич и оглядел потрясенных людей. – То есть вернуть себе Землю мы не сможем, – не столько спросил, сколько констатировал факт Боровский. – В ближайшей исторической перспективе – нет, – покачал головой Гумилев-старший. – Я уже говорил о технологическом разрыве. Правда, прозрачные никогда не идут на прямой конфликт, они – мастера закулисных интриг. Но тем не менее… – Это все, конечно, хорошо – Земля, прозрачные… – начал Николишин и тут же поправился: – То есть, я хотел сказать: «плохо»… Ну, в общем, я о другом. Нам-то что теперь делать? Тупик? Выхода нет? – Выхода нет, – эхом откликнулся Боровский. – Пять минут – перерыв, – объявил Степан Николаевич. |
Эпизод 17Выхода нетСпутник Сатурна Титан, база корпорации «Кольцо» Хотей Для людей, обосновавшихся на Титане, наступили очередные стандартные сутки. Тысячи сотрудников корпорации «Кольцо» пробудились в тесных отсеках и коридорах базы, устроенной на дне глубочайшего разлома Хотей. Дежурные проверили списки и занялись выдачей продуктовых наборов. Старосты блоков, на которые была разделена станция, следили за порядком. Мужчины, женщины, дети стояли в длинных очередях, змеящихся по коридорам базы, чтобы получить положенный суточный рацион – несколько банок сублимированных овощей, брикеты саморазогревающегося мяса, пластиковые емкости с водой, сахар, соль, хлеб. В это время в конференц-зале базы началось традиционное утреннее совещание руководства. – Еды у нас хватит на месяц – и это в лучшем случае, – вздохнул Степан Николаевич Гумилев, оторвавшись от инфомонитора, на который выводились данные о наличии продовольствия на базе. – Сокращение норм выдачи приведет к истощению и возникновению болезней, в первую очередь среди детей, – произнесла Исинка. Она участвовала в утренних совещаниях руководства базы на правах постоянного члена. – Какие будут предложения? – спросил Боровский, по привычке потирая сухенькие кисти рук. – Ну, надо же что-то делать? Начальник базы Николишин, грузный человек с лицом борца-тяжеловеса, наклонил голову в знак согласия. – Степан Николаевич, – прогудел он. – Вы лучше меня знаете: база на Титане строилась как опорный пункт терраформирования. Она просто не предназначена для проживания такого количества людей. – Но нам некуда отступать! – раздраженно бросил Гумилев. – В поясе Койпера нет подходящих объектов, способных принять всех беженцев. На орбитах планет-гигантов висят разведывательные корабли Военно-Космических сил. Нас найдут и уничтожат. Необходимо выиграть время, спрятаться, пропасть, сделать так, чтобы канцлер потерял нас. Тогда мы сумеем наладить производство новых планетолетов, скоростных невидимых кораблей с фотонными двигателями, аналогичных «Справедливому» и способных разбить эскадры крейсеров Прусакова. Вы же знаете, господа, проектные работы уже завершены, идет монтаж оборудования для первой верфи. Если все будет идти по графику, через два месяца мы закончим первый корабль, а впоследствии начнем выпускать по три борта в месяц! – Что-то вы слишком оптимистичны, Степан Николаевич, – покачал головой Николишин. – Через два месяца… – А вы, уважаемый Иван Константинович, видели, как трудятся наноботы? – Пока не доводилось. – Полюбопытствуйте. Из всех удивительных вещей, виденных мною в жизни, эта – самая удивительная. Наблюдать, как на твоих глазах миллионы, миллиарды крохотных созданий молекула за молекулой лепят прочнейшую броню, собирают сложнейшие приборы, создают невозможные для обычных производств вещества – чудо, настоящее чудо. – Кстати, господа, не забывайте, что наноботы относятся к технологиям двойного назначения, – подал голос главный инженер проекта «Венера» Рязанов. – Противник пока не знает про нашу базу. Газовая шапка над Хотеем надежно прикрывает нас от радаров и сканеров, – сказал капитан героического «Можайска» Безуглов, отвечавший в колонии за службу спасения. – Значит, надо держаться… – А чтобы держаться, нужно продовольствие, – Матвей, до этого момента не вступавший в обсуждение, поднялся и прошел к пульту связи, над которым матово светился отключенный экран. – Стало быть, его нужно где-то взять. Исинка! – Слушаю. – Ты обработала мой вчерашний запрос? – Да. – Выдай результаты, только коротко. – Принято. Анализ грузоперевозок в этом секторе Солнечной системы позволяет с большой долей вероятности предположить, что на спутниках Сатурна Энцеладе и Мимасе находятся военные объекты, располагающие крупными запасами продовольствия. Речь идет об объектах, предназначенных для развертывания на их базе крупных воинских соединений в случае вспышки напряженности в данном районе. – Мы можем найти эти объекты? – быстро спросил Степан Николаевич. – Да, – коротко ответила Исинка. – Районы поисков вычислены мной на основе просчетов траектории военных транспортов, совершавших посадки на Энцеладе и Мимасе. – А объемы? – скрипуче осведомился Боровский. – Какие объемы продуктов хранятся на складах? – Достаточные, чтобы прокормить все население базы на Титане в течение шести месяцев. Как только Исинка закончила, все зашумели разом, взволнованно переглядываясь и улыбаясь. – Это то, что нужно, господа! – гудел Николишин. – Из любой ситуации всегда найдется выход! – убеждал себя и других Безуглов. Академик Китаев, ставший начальником медицинской службы, развел руками: – Прямо-таки рождественский подарок! И только Матвей хранил молчание. Его с раннего утра не оставляло ощущение, что должно случится что-то нехорошее, страшное. Лев холодил грудь, заставлял нервничать, переживать. Поводов, понятное дело, хватало, но Матвей осознавал – это волнение связано не с бедственным положением беженцев, в числе которых была его собственная мать, а с чем-то другим. Неожиданно засветился экран дальней связи. На нем появилось искаженное помехами красное лицо Роберто Квальи. Назначенный капитаном «Справедливого» пилот два дня назад ушел в дальний разведывательный рейд к орбите Юпитера. – Колчан, колчан! Здесь стрела! – вызывал он базу. – Как слышите меня? Как видите? У нас помехи, я плохо вижу вас. – Слышим вас и видим! – ответил Степан Николаевич. – Чем порадуете? Квалья не принял благодушного тона президента корпорации «Кольцо». Нахмурившись и глядя прямо в камеру, он произнес: – В районе Ганимеда обнаружено скопление кораблей противника. Три эскадры крейсеров, два корветоносца, много десантных, транспортных и вспомогательных бортов. С помощью блоков «Отзыв» удалось осуществить радиоперехват… Капитан «Справедливого» сделал паузу, словно собираясь с силами. Связь осуществлялась по закрытому каналу и можно было не экономить время, опасаясь прослушки. – Ну?! – нетерпеливо рявкнул Николишин. – Они выходят к Титану в четверг утром. Будут искать базу. Они уверены, что вы там, – упавшим голосом закончил Квалья. – Ну вот, – саркастически рассмеялся в наступившей тишине Китаев. – Продовольствие, судя по всему, уже не понадобится… Несколько человек оглянулись на академика и он смутился: – Простите, господа, это нервное… Совещание продолжалось второй час. Разговор теперь шел уже только об эвакуации, а точнее – о бегстве с Титана. Обсуждался один вопрос – куда бежать? Группа во главе с инженером Рязановым и Рихардом Гончаровым выступала за перелет на Уран, чтобы укрыться на главной базе «Армии пробуждения» Оазис. Их противники, возглавляемые Боровским, настаивали на бегстве в пояс Койпера, где существовали поселения стэлменов. – Раз они там выжили, сможем и мы, – доказывал академик Китаев. – У стэлменов совсем другие технологии, другой цикл жизнеобеспечения, все другое, – не соглашался державший сторону Рязанова и Гончарова Безуглов. – Мы там не протянем и пару дней. – Но Оазис совершенно беззащитен перед орбитальной бомбардировкой, а главное, господа – о нем хорошо известно тем сторонникам канцлера, что перешли к нему из «Армии пробуждения». Нас найдут в два счета, – упрямствовал Боровский. Гумилевы, отец и сын, хранили молчание. Степан Николаевич задумчиво изучал сводки солнечной активности, Матвей просто вышагивал по конференц-залу, тиская в кармане льва и изредка переговариваясь с Исинкой по наручному коммуникатору. Для себя он уже все решил и теперь продумывал детали. План спасения, придуманный Матвеем, был прост и… и гениален, как все простое. Закончив обсуждение нюансов будущей операции с искусственным интеллектом, он вышел на середину конференц-зала и поднял руку вверх, требуя внимания. – Господа! Извините, что прерываю вашу дискуссию, но мне бы хотелось, чтобы вы меня выслушали. Я, конечно, младше многих по возрасту и у меня не так много жизненного опыта, но все же постарайтесь не обращать на эти моменты внимания. Итак… После этой тирады в зале наступила тишина. Все повернулись к Матвею. На лицах руководства можно было прочитать удивление, раздражение, даже досаду. Степан Николаевич нахмурился, словно уже знал, что предложит его сын. – Итак, – повторил Матвей. – Во-первых, давайте не будем забывать, что сотрудники корпорации «Кольцо» – ученые, инженеры, управленцы, техники, даже простые рабочие – это настоящая элита человечества. Именно они, а не нувориши и денежные мешки, составляют золотой фонд нашей цивилизации. Мой отец, присутствующий здесь, много лет отбирал лучших из лучших. Эти люди – и вы все, поскольку входите в их число – достойны лучшей доли. Не скитаний по станциям и базам на далеких планетах, не жизни изгоев, все свои силы, всю мощь своего интеллекта тратящих на выживание, а нормальной, ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ жизни. Думаю, никто не станет оспаривать этот пункт. Матвей сделал паузу, обведя внимательным взглядом собравшихся. Все смотрели на него и напряженно ожидали, что скажет молодой Гумилев дальше. – Во-вторых, помимо сотрудников корпорации, в Хотее сейчас находятся члены их семей – женщины, дети, старики. Что ждет их в поясе Койпера? Вымирание. Да, господа, именно вымирание. Вы… мы будем свидетелями того, как из жизни станут уходить наши близкие, не выдержавшие тяжелых условий. Дети, родители, жены… Думаю, никто этого не хочет. – Да это понятно! – выкрикнул щуплый Дубов, один из лучших пилотов «Армии пробуждения», невысокий человечек с дьявольской реакцией, имевший на своем счету сорок шесть сбитых кораблей Космофлота. – Ты дело говори, товарищ Альфа! Обращение Дубова заставило Матвея вздрогнуть. «Товарищ Альфа…» Вождь, лидер. И пусть нет уже никакой «Армии пробуждения», пусть все разрушено, переврано и переиначено коварным врагом, но люди остались. И он, Матвей Гумилев, остался тоже. В него верят, его слова ждут. Лев неожиданно запульсировал в руке, волнами посылая бодрящий холод. – По существу так по существу, – совладав с собой, повысил голос Матвей. – В общем, мы полетим на Землю… – Куда?! Как на Землю? Абсурд! Чушь! – зазвучали в конференц-зале взволнованные голоса участников совещания. – А я-то думал… – разочарованно протянул Гончаров. – Вы меня не дослушали! – рявкнул Матвей так, что эхо заметалось под высоким куполообразным потолком зала. – Да, мы полетим на Землю! На трех кораблях. Точнее, на одном. Состыковав со «Справедливым» два имеющихся у нас крейсера «Армии пробуждения», мы создадим тримаран, который вместит в себя всех наших людей. Можете не утруждать себя – Исинка уже подсчитала полезный объем внутренних помещений всех трех бортов. Его вполне хватит. – Но как же канцлер? Даже если мы ускользнем от его флота, он отыщет нас на Земле… – скептически произнес Боровский. – И потом – чем Земля лучше пояса Койпера? Там же сплошные ледники… – Самуил Аркадьевич отчасти прав, – тихо произнес Гумилев-старший. – Мы не сможем высадиться на Земле. – Отчего же? – немедленно поинтересовался Матвей. – Есть одно обстоятельство… Степан Николаевич вздохнул, обвел всех собравшихся внимательным взглядом, словно бы оценивая – насколько этим людям можно доверять? – Господин президент, – нарушил молчание Николишин. – Я так понимаю… – Господа! – перебил его Степан Николаевич. – Видимо, пришло время обнародовать информацию, о которой до сего момента знал только очень узкий круг посвященных. Тихо, тихо! Я не закончил. Президент корпорации «Кольцо» вышел на середину конференц-зала. – Наш главный противник, господа… Наш главный противник – вовсе не этот канцлер в новом мундирчике… – Интересно, а кто же? – запальчиво выкрикнул Матвей. – Те, кто делился с вами… прости, с «Армией пробуждения» и «Танцорами вечности» технологиями. Те, кто побуждал экстремистов раскачивать лодку. Те, кому выгоден раскол, хаос, разруха, регресс человечества. И, наконец, те, кто выгнал нас с Земли. Участники совещания взволнованно зашумели. – Что значит – выгнал с Земли? – удивился Матвей. – Любому школьнику известно, что человечество в массе своей покинуло Землю из-за глобальных изменений климата и начавшегося нового ледникового периода. Триста лет назад на специальной сессии Генеральной Ассамблеи ООН было принято решение не подвергать Землю воздействию терраформирующих комплексов, дабы все процессы на планете проистекали естественным путем. Человечество переселилось в колонии, на Земле осталось… не помню, что-то около миллиона человек, да? Основная масса трудится в туристическом секторе, ну плюс ученые, деятели искусств… – Это все так, – кивнул Степан Николаевич, – но не совсем. А точнее, совсем не так! Начнем с той пресловутой сессии ООН… Я специально поднял архивы и посмотрел, кто и как голосовал. Так вот: оказалось, что за переселение с Земли выступили представители тех стран, правительства которых активно сотрудничали с… – С кем? – Не догадываешься? С корпорацией «Кольцо», Матвей! – То есть наши предки лоббировали решение о переселении? – Да. Кстати, вполне разумный и логичный ход, учитывая, что корпорация как раз и занималась терраформированием Луны и Марса. Но это только начало интриги… – А что, было и продолжение? – усмехнулся Боровский. – Конечно. Кто-то весьма искусно перессорил между собой глав основных государств, входивших в Генеральную Ассамблею. – Ну, это когда было! – махнул рукой Николишин. – Предания старины глубокой. – Разногласия привели в конечном счете к чреде Колониальных войн и только стараниями нашего предка, твоего, Матвей, прапрадеда Анатолия Викторовича Гумилева, в середине прошлого века человечество наконец-то объединилось. – Отец, это известно каждому. А при чем тут Земля и какие-то загадочные «те»? Почему мы не можем лететь на Землю? – Господа! – голос Гумилева-старшего обрел силу и загремел под сводами конференц-зала. – Я несколько лет назад начал собственное, так сказать, расследование того, что произошло в минувшие столетия с нами, с людьми, на самом деле. Не скрою, причиной, побудившей меня заняться этим, была банальная коммерция. Мне стало интересно – отчего Земля закрыта для терраформирования, ведь возродив на планете комфортные климатические условия, мы решили бы проблему перенаселенности Марса. – И к чему же привело твое расследование? – не сдержался Матвей. Степан Николаевич вздохнул, попросил у кибер-стюарда чаю и долго молчал, собираясь с мыслями. Наконец он произнес: – Изучение и анализ архивных документов, проведенный мною с помощью Исинки, позволили обнаружить во всей этой истории новое действующее лицо, точнее, силу. Ее представители выглядят, как люди, хотя не имеют с нашим видом, видом хомо сапиенсов, ничего общего. У них прозрачная кожа, в глазах отсутствуют зрачки, а главное – они владеют технологиями, глубоко отличными от человеческих. Дубов выругался. Боровский привычно потер сухие ладони. Матвей побледнел. – Отец, ты хочешь сказать, что это… чужие? – Кто? А, инопланетяне? Нет, Матвей. Прозрачные всегда жили среди нас. Они были рядом на протяжении всей истории человечества. И всегда вмешивались в нее. – Но зачем? – Что вернуть себе то, что когда-то принадлежало им безраздельно. Чтобы вернуть Землю. – Даже так? – Да. Для нормальной жизни и, что самое важное, для размножения этим существам нужны низкие температуры. Им было комфортно, пока планету сковывали ледники. Люди в ту пору, как ты знаешь, находились даже не в первобытном, а в полудиком состоянии. И тут произошло событие, которое в корне поменяло и историю человечества, и историю прозрачных. Кто-то из наших очень далеких предков нашел предмет… – Предмет? Что еще за предмет? – вклинился в разговор бас Николишина. – Предметами по традиции именуются зооморфные фигурки из неизвестного металла, обладающие уникальными свойствами, – как на лекции отчеканил Степан Николаевич. Матвей обмер, сунул руку в карман и вытащил льва. Десятки взглядов скрестились на фигурке. – Да, да, – кивнул Степан Николаевич. – Именно. Вот эти предметы, происхождение которых покрыто мраком тайны, и сделали нас людьми, а прозрачных – изгоями. Они долго сопротивлялись, всеми силами пытаясь затормозить развитие человеческой цивилизации. А потом отступили в тень, чтобы собраться с силами и уже путем не открытого противостояния, а хитроумных интриг и тщательно продуманных комбинаций выдворить нас с Земли. Им удалось. – Да ну, – Матвей улыбнулся, хотя на душе у него кошки скребли – ведь, судя по всему, именно прозрачные были партнерами (или даже наставниками!) «Армии пробуждения». – Вот тебе и «да ну», – горестно вздохнул Степан Николаевич и повысил голос: – Исинка, барьер! И выведи нам полученные с зонда «Игла» кадры… Пространство вокруг центральной части конференц-зала немедленно окружило голубоватое сияние. Матвей знал – это было особое электростатическое поле большой мощности, исключающее всякую возможность прослушки. На опустившемся с потолка инфомониторе возникло изображение. Сперва Матвей решил, что это кадры орбитальной съемки Тритона, крупнейшего спутника Нептуна, покрытого толстым слоем водно-азотного льда, но приглядевшись, понял, что видит Землю. Бескрайний ледник, раскинувшийся от горизонта до горизонта. Высота объекта, производящего съемку, все время снижалась и вскоре стало хорошо видно трещины, рассекающие ледяной панцирь, снежные дюны, выглаженные ветром, заструги на их гребнях. – Такой мы привыкли видеть восемьдесят процентов земной поверхности, – прокомментировал запись Гумилев-старший. – Ну да, конечно, – кивнул Дубов. – А зачем вы нам это показываете? Степан Николаевич не успел ответить. Экран померк и некоторое время оставался в таком состоянии, затем по нему пробежали светлые полосы, какие-то пятна и вдруг Матвей увидел огромную подледную полость, пещеру невероятной высоты, простиравшуюся вдаль на многие километры. – Съемка осуществлялась с исследовательского зонда типа «Игла», запущенного нами к Земле три месяца назад, – пояснил Степан Николаевич. – Зонд пролетел над поверхностью планеты, снизился и углубился в лед в районе бывшей Западной Европы. А подо льдом обнаружился… Но Матвей и все остальные уже и сами видели, ЧТО обнаружилось под панцирем ледника. Город. Или даже мегаполис. Удивительные, пугающие своей непохожестью на человеческие дома строения, сполохи холодного пламени в прозрачных трубах, соединяющих шарообразные, конусовидные, цилиндрические постройки. И сотни неясных силуэтов, скользящих в холодном тумане между гладкими стенами высотных домов. – Это?… Это они? – Матвей потянулся за стаканом, чтобы промочить враз пересохшее горло. – Прозрачные? Вопрос остался без ответа. Картинка на экране дернулась раз, другой – и погасла. – Все, – сказал Степан Николаевич. – На этом передача оборвалась. Зонд, по всей видимости, был обнаружен и уничтожен. Но главное вы видели. – И много таких вот… городов там, под ледниками? – прогудел Николишин. – Судя по всему, не один десяток, – Гумилев-старший потер пальцами переносицу. – Исинка, спасибо. Защитное поле опало. – Теперь вы знаете, – просто сказал Степан Николаевич и оглядел потрясенных людей. – То есть вернуть себе Землю мы не сможем, – не столько спросил, сколько констатировал факт Боровский. – В ближайшей исторической перспективе – нет, – покачал головой Гумилев-старший. – Я уже говорил о технологическом разрыве. Правда, прозрачные никогда не идут на прямой конфликт, они – мастера закулисных интриг. Но тем не менее… – Это все, конечно, хорошо – Земля, прозрачные… – начал Николишин и тут же поправился: – То есть, я хотел сказать: «плохо»… Ну, в общем, я о другом. Нам-то что теперь делать? Тупик? Выхода нет? – Выхода нет, – эхом откликнулся Боровский. – Пять минут – перерыв, – объявил Степан Николаевич. |
Сергей Волков
Бегство сквозь время
