Глава девятаяНе в этом миреПострадавших отправили в Хабаровск, а поиски Евы продолжились. Андрей прожил в лагере ученых еще три дня, участвовал во всех вылазках в тайгу, но не нашел ни единого подтверждения тому, что его жена вообще была в этой местности. Ева исчезла бесследно. Ничего необычного больше не происходило. Морлоки как сквозь землю провалились, прочесывание стало рутинной процедурой, и Гумилев решил возвращаться в Москву, а спасательный отряд принялся обыскивать территории, находящиеся в радиусе тридцати-сорока километров от подземной базы. В назначенное время Андрей с капитаном Грищенко вышли на поляну, где их уже ждал вертолет. Гумилев в последний раз оглянулся на тайгу. – Ученый сказал, что это место называется Бараки Ада, – сообщил капитан, который покидал базу с явным облегчением. – Откуда такое зловещее название? – Ну, тут речка течет, она Ада называется. А рядом раньше были бараки. Золотопромышленники или еще кто, давно оно было… Да и бараки снесло ураганом, одна избушка осталась, в ней охотники иногда ночуют. – Ну и названьице, – плюнул Гумилев и пошел к вертолету, уже начинавшему раскручивать лопасти винта. В Москву Андрей вернулся с тягостным чувством. Несколько дней он прожил на автомате. Ожидая новостей от Свиридова и его группы, продолжавшей прочесывать тайгу, Гумилев максимально изолировал себя от общения с людьми, если только этого не требовали интересы дела, не открывал газет, не включал телевизор, не слушал радио и не заходил в Интернет. Большую часть времени он проводил на нижних этажах своего офиса, где работали компьютерщики, далекие ото всего, что не касается программ и виртуальных миров. Он с головой погрузился в работу, которая всегда помогала ему переживать удары судьбы. Время от времени звонил Свиридов и докладывал, что в очередной раз ничего не обнаружено. Так прошло пять дней, на протяжении которых Гумилев с трудом удерживался от того, чтобы не начать пить. Когда к нему пришел Арсений Ковалев, Андрей откупорил бутылку солодового шотландского виски «Дан Эйдан Дангласс» 1967 года и налил в стаканы на два пальца. Бросил кубики льда, тонко зазвеневшие о стены. Понюхал янтарный напиток из далекого Эдинбурга и поставил на место, не сделав даже глотка. Арсений, напротив, опрокинул свой стакан залпом. Забегал по кабинету, размахивая руками и восклицая: – Да как ты можешь тут спокойно сидеть! Я бы на твоем месте уже с ума сошел от беспокойства! – Отличные перспективы для Маруси – мама пропала, папа сошел с ума! – грустно улыбнулся Гумилев и снова наполнил его стакан. – Пей лучше виски, не мельтеши. – Виски, виски… – Арсений опустился в кресло, воинственно встопорщив бороду. – Можно подумать, я сюда пить пришел! Тем не менее свой стакан он тут же опустошил и вновь принялся вещать: – «Отличные перспективы для Маруси»… Ты еще и шутишь! Либо у тебя железные нервы, либо полная атрофия человеческих чувств. – У меня здравый смысл. Я могу сейчас биться головой об стену – но это ничего не изменит. Люди Свиридова работают, чем я могу им помочь? Как ускорить? Зато, пока я сохраняю трезвый взгляд на происходящее, я могу быстро принимать решения, когда они потребуются. – Ты робот, а не человек, – покачал головой Ковалев. – Налей еще чуточку, неплохая штуковина. – Бери мой стакан, – сказал Андрей, – я все равно не буду… Поиски были официально закончены через десять дней с начала операции в тайге. Как и думал Андрей, ничего нового спасательная группа в итоге не узнала. Теперь он ждал информации о ДНК-экспертизе костей, собранных в тайге. Арсений по обыкновению бродил вокруг и страдал. – Что ты теперь будешь делать? – зеленый, с кругами вокруг ввалившихся и лихорадочно блестевших глаз, Ковалев одним своим видом нагонял тоску. – Надежды больше нет? – Ну почему же. Нет надежды на то, что поисковый отряд обнаружит Еву в тайге. Но не более того. – И на что ты теперь можешь надеяться? – На то, что экспертиза ничего не покажет. Тогда я буду надеяться, что пятнадцатого сентября Ева выйдет на эту чертову поляну и вернется домой. Я даже распорядился, чтобы вертолет ждал ее в назначенное время. – А если она не выйдет? – Тогда я буду ждать, что она вернется в лагерь ученых, Арсений. Когда-нибудь, но вернется. Поэтому я не стану сворачивать там исследования. Пусть изучают, что хотят. Главное, чтобы там всегда были люди, которые смогут ее встретить и помочь. У Гумилева зазвонил телефон – это был Свиридов. Сердце сжалось. – Слушаю, генерал. Есть результаты экспертизы? – Есть, – сказал Свиридов. – Это человеческие останки, но, к счастью, мы не обнаружили совпадений с ДНК вашей жены. – Спасибо. Я на это и надеялся… Это все? – Не совсем. Скажите, вы верите в сверхъестественные силы? – Я верю в себя. – И все-таки? В этом мире слишком много загадок. Не отмахивайтесь – в вашем случае важна любая информация. Пусть даже самая абсурдная. – О чем вы? – Включите ТНТ. Прямо сейчас. Гумилев щелкнул пультом, выбрал нужный канал. Во весь экран сразу же развернулась фотография Евы в прозрачной бирюзовой блузке. Андрей узнал этот снимок – он был сделан одним из глянцевых журналов на открытии его нового офиса. Затем на экране показался Михаил Пореченков, актер, ведущий программу «Битва экстрасенсов». – Сегодня мы попытаемся приоткрыть тайну исчезновения молодой красавицы Евы, жены самого богатого человека в России Андрея Гумилева, – сказал Пореченков вальяжно. – Мы предложим пяти экстрасенсам фотографию Евы Гумилевой, спрятанную в конверте. Что почувствуют участники нашего конкурса? Какие видения придут к ним? Узнаем ли мы правду о том, что случилось с Евой Гумилевой? Андрей поморщился. – Генерал, зачем вы заставляете меня смотреть эту чушь? – Сейчас поймете, Андрей Львович. Кстати, вы ведь до сих пор не знаете, какое управление я возглавляю у нас в… организации, не так ли? – Кстати, не знаю. Андрей и в самом деле не представлял, что возглавляет Свиридов в своей конторе. Он даже в форме его ни разу не видел, только в штатском. Что он за генерал? Генерал-майор? Генерал-полковник? Или, может, генерал армии? Ясно было лишь одно – когда генерал щелкал пальцами и говорил: «Прыгайте!», все тут же спрашивали, насколько высоко. А таких людей в Российской Федерации не слишком уж много. Пореченков продолжал нести какую-то чушь, пока генерал продолжал: – Я вам расскажу как-нибудь позже, а сейчас лишь замечу, что людей, подобных персонажам этой программы, мы частенько используем в работе. И, не побоюсь сказать, весьма успешно. – Так-так, – сказал Андрей. Арсений внимательно прислушивался к разговору, вцепившись от волнения себе в бороду и переводя взгляд с экрана на Гумилева и обратно. – Стало быть, некое управление по паранормальным явлениям. «Икс-файлы». – Да как хотите называйте. – Генерал, программа ведь идет в записи? Значит, вы уже видели ее, так? – Да, видел. Поэтому и звоню вам. – Хорошо, я посмотрю, – сказал Гумилев и положил телефон на столик. На экране тем временем крепкий приземистый мужчина с вывернутыми ноздрями и лысой сияющей головой водил над конвертом с фотографией Евы какой-то соломенной куклой. – Вы уверены, что там есть фотография? – спросил он наконец. – Я ничего не чувствую! Вообще ничего! Его сменила совсем молоденькая блондинка. На вид ей было лет пятнадцать, но в титрах было сказано, что девушка преподает в художественной школе и давно практикует ясновидение. Кончиками пальцев блондинка прижала конверт к столу. Закрыла глаза, запрокинула голову. Вдруг побледнела, вздрогнула. – Мне страшно! Очень страшно! Я вижу все какими-то вспышками – страшные люди, как будто какой-то костюмированный бал или инсценировка. Но от них исходит зло, животная агрессия. У них раскрашенные лица, тела покрыты татуировками и шерстью. Они кидаются на меня! Ясновидящая в ужасе распахнула глаза и резко оттолкнула от себя конверт, прервав связь с фотографией. – На снимке какая-то девушка. Я не знаю, кто она, но мне удалось на несколько секунд увидеть то, что видела она. Это очень страшно. Я не могу продолжать, – по ее белым щекам катились слезы. – Но что с ней сейчас, где эта девушка? – настаивал ведущий. – Я не могу, простите, не могу. Этой девушки больше нет! Есть только страх! Блондинка, рыдая, выбежала из-за стола. «Раскрашенные люди... Морлоки?» – подумал Гумилев. – «Да нет, чушь». Притом пугалась и рыдала девушка довольно наигранно. Следующими испытание проходили близнецы из Белоруссии. Брат и сестра сели напротив друг друга, между собой на стол положили конверт. Достали длинные ножи с узорчатыми костяными ручками, приложили их к разным концам конверта. Андрей так и не понял, как близнецам удавалось так говорить – но как только замолкала женщина, мужчина на той же ноте продолжал ее мысль, затем снова вступала она – и так далее. Складывалось впечатление, что их рассказ течет беспрерывно, на одной волне, просто озвучен он почему-то разными голосами. – Это фотография женщины, у которой есть маленький ребенок. – Дочка лет трех-четырех. – Женщина сейчас находится не дома. – Ее ищут. Не только муж, но и много-много людей. – Среди них темные люди, у них свои цели. – Но они не причастны к ее исчезновению. – Женщина ушла по своей воле. – Другой мужчина тут ни при чем. – Ушла очень далеко, за много сотен километров от дома. – Летела по воздуху – самолет, вертолет. – Потом долго шла. – Она что-то ищет, хочет получить ответы. – Ответы не от людей. Близнецы скрестили свои ножи, лязгнув лезвиями. Сеанс был окончен. Больше они так и не смогли ничего сказать. – Канал закрылся, – хором объяснили они. – Фигня, – сказал Арсений Ковалев. – Тоже мне, экстрасенсы… Озвучили информацию, которую при желании может раздобыть каждый. Это какое-то шарлатанство! – Тс-с! – перебил Гумилев. В студию привели старушку из ярославской деревни. Тоненькая, высохшая колдунья с невинными детскими голубыми глазами посмотрела на конверт, потом прямо в камеру. Вдруг ее глаза как будто выцвели, стали почти белыми, слепыми – Андрею сразу вспомнилась болгарская прорицательница Ванга. Старушка заговорила ровным сильным голосом. – Много зверей вокруг. Орлы, саламандры, пауки, морские коньки. Из чудесного металла. Все они живут в мире между собой, но есть у них вражда с некоторыми людьми. Они кружат рядом с этой женщиной, зовут ее к себе. У нее разноцветные глаза. Она – часть их мира. Она ушла. Ее больше нет. Ее нет в этом мире. Я вижу металлических зверей, но не вижу ее. В глаза колдуньи вернулся голубой цвет, она повернулась к ведущему. – Но пропавшая жива? Она вернется? – засуетился тот. – Вернется, но не скоро. Маруся. Я слышу это имя. – Маруся? Так зовут эту женщину? – Нет, Маруся – это та, кто ее вернет, – безмятежно улыбнулась старушка. |
Глава девятаяНе в этом миреПострадавших отправили в Хабаровск, а поиски Евы продолжились. Андрей прожил в лагере ученых еще три дня, участвовал во всех вылазках в тайгу, но не нашел ни единого подтверждения тому, что его жена вообще была в этой местности. Ева исчезла бесследно. Ничего необычного больше не происходило. Морлоки как сквозь землю провалились, прочесывание стало рутинной процедурой, и Гумилев решил возвращаться в Москву, а спасательный отряд принялся обыскивать территории, находящиеся в радиусе тридцати-сорока километров от подземной базы. В назначенное время Андрей с капитаном Грищенко вышли на поляну, где их уже ждал вертолет. Гумилев в последний раз оглянулся на тайгу. – Ученый сказал, что это место называется Бараки Ада, – сообщил капитан, который покидал базу с явным облегчением. – Откуда такое зловещее название? – Ну, тут речка течет, она Ада называется. А рядом раньше были бараки. Золотопромышленники или еще кто, давно оно было… Да и бараки снесло ураганом, одна избушка осталась, в ней охотники иногда ночуют. – Ну и названьице, – плюнул Гумилев и пошел к вертолету, уже начинавшему раскручивать лопасти винта. В Москву Андрей вернулся с тягостным чувством. Несколько дней он прожил на автомате. Ожидая новостей от Свиридова и его группы, продолжавшей прочесывать тайгу, Гумилев максимально изолировал себя от общения с людьми, если только этого не требовали интересы дела, не открывал газет, не включал телевизор, не слушал радио и не заходил в Интернет. Большую часть времени он проводил на нижних этажах своего офиса, где работали компьютерщики, далекие ото всего, что не касается программ и виртуальных миров. Он с головой погрузился в работу, которая всегда помогала ему переживать удары судьбы. Время от времени звонил Свиридов и докладывал, что в очередной раз ничего не обнаружено. Так прошло пять дней, на протяжении которых Гумилев с трудом удерживался от того, чтобы не начать пить. Когда к нему пришел Арсений Ковалев, Андрей откупорил бутылку солодового шотландского виски «Дан Эйдан Дангласс» 1967 года и налил в стаканы на два пальца. Бросил кубики льда, тонко зазвеневшие о стены. Понюхал янтарный напиток из далекого Эдинбурга и поставил на место, не сделав даже глотка. Арсений, напротив, опрокинул свой стакан залпом. Забегал по кабинету, размахивая руками и восклицая: – Да как ты можешь тут спокойно сидеть! Я бы на твоем месте уже с ума сошел от беспокойства! – Отличные перспективы для Маруси – мама пропала, папа сошел с ума! – грустно улыбнулся Гумилев и снова наполнил его стакан. – Пей лучше виски, не мельтеши. – Виски, виски… – Арсений опустился в кресло, воинственно встопорщив бороду. – Можно подумать, я сюда пить пришел! Тем не менее свой стакан он тут же опустошил и вновь принялся вещать: – «Отличные перспективы для Маруси»… Ты еще и шутишь! Либо у тебя железные нервы, либо полная атрофия человеческих чувств. – У меня здравый смысл. Я могу сейчас биться головой об стену – но это ничего не изменит. Люди Свиридова работают, чем я могу им помочь? Как ускорить? Зато, пока я сохраняю трезвый взгляд на происходящее, я могу быстро принимать решения, когда они потребуются. – Ты робот, а не человек, – покачал головой Ковалев. – Налей еще чуточку, неплохая штуковина. – Бери мой стакан, – сказал Андрей, – я все равно не буду… Поиски были официально закончены через десять дней с начала операции в тайге. Как и думал Андрей, ничего нового спасательная группа в итоге не узнала. Теперь он ждал информации о ДНК-экспертизе костей, собранных в тайге. Арсений по обыкновению бродил вокруг и страдал. – Что ты теперь будешь делать? – зеленый, с кругами вокруг ввалившихся и лихорадочно блестевших глаз, Ковалев одним своим видом нагонял тоску. – Надежды больше нет? – Ну почему же. Нет надежды на то, что поисковый отряд обнаружит Еву в тайге. Но не более того. – И на что ты теперь можешь надеяться? – На то, что экспертиза ничего не покажет. Тогда я буду надеяться, что пятнадцатого сентября Ева выйдет на эту чертову поляну и вернется домой. Я даже распорядился, чтобы вертолет ждал ее в назначенное время. – А если она не выйдет? – Тогда я буду ждать, что она вернется в лагерь ученых, Арсений. Когда-нибудь, но вернется. Поэтому я не стану сворачивать там исследования. Пусть изучают, что хотят. Главное, чтобы там всегда были люди, которые смогут ее встретить и помочь. У Гумилева зазвонил телефон – это был Свиридов. Сердце сжалось. – Слушаю, генерал. Есть результаты экспертизы? – Есть, – сказал Свиридов. – Это человеческие останки, но, к счастью, мы не обнаружили совпадений с ДНК вашей жены. – Спасибо. Я на это и надеялся… Это все? – Не совсем. Скажите, вы верите в сверхъестественные силы? – Я верю в себя. – И все-таки? В этом мире слишком много загадок. Не отмахивайтесь – в вашем случае важна любая информация. Пусть даже самая абсурдная. – О чем вы? – Включите ТНТ. Прямо сейчас. Гумилев щелкнул пультом, выбрал нужный канал. Во весь экран сразу же развернулась фотография Евы в прозрачной бирюзовой блузке. Андрей узнал этот снимок – он был сделан одним из глянцевых журналов на открытии его нового офиса. Затем на экране показался Михаил Пореченков, актер, ведущий программу «Битва экстрасенсов». – Сегодня мы попытаемся приоткрыть тайну исчезновения молодой красавицы Евы, жены самого богатого человека в России Андрея Гумилева, – сказал Пореченков вальяжно. – Мы предложим пяти экстрасенсам фотографию Евы Гумилевой, спрятанную в конверте. Что почувствуют участники нашего конкурса? Какие видения придут к ним? Узнаем ли мы правду о том, что случилось с Евой Гумилевой? Андрей поморщился. – Генерал, зачем вы заставляете меня смотреть эту чушь? – Сейчас поймете, Андрей Львович. Кстати, вы ведь до сих пор не знаете, какое управление я возглавляю у нас в… организации, не так ли? – Кстати, не знаю. Андрей и в самом деле не представлял, что возглавляет Свиридов в своей конторе. Он даже в форме его ни разу не видел, только в штатском. Что он за генерал? Генерал-майор? Генерал-полковник? Или, может, генерал армии? Ясно было лишь одно – когда генерал щелкал пальцами и говорил: «Прыгайте!», все тут же спрашивали, насколько высоко. А таких людей в Российской Федерации не слишком уж много. Пореченков продолжал нести какую-то чушь, пока генерал продолжал: – Я вам расскажу как-нибудь позже, а сейчас лишь замечу, что людей, подобных персонажам этой программы, мы частенько используем в работе. И, не побоюсь сказать, весьма успешно. – Так-так, – сказал Андрей. Арсений внимательно прислушивался к разговору, вцепившись от волнения себе в бороду и переводя взгляд с экрана на Гумилева и обратно. – Стало быть, некое управление по паранормальным явлениям. «Икс-файлы». – Да как хотите называйте. – Генерал, программа ведь идет в записи? Значит, вы уже видели ее, так? – Да, видел. Поэтому и звоню вам. – Хорошо, я посмотрю, – сказал Гумилев и положил телефон на столик. На экране тем временем крепкий приземистый мужчина с вывернутыми ноздрями и лысой сияющей головой водил над конвертом с фотографией Евы какой-то соломенной куклой. – Вы уверены, что там есть фотография? – спросил он наконец. – Я ничего не чувствую! Вообще ничего! Его сменила совсем молоденькая блондинка. На вид ей было лет пятнадцать, но в титрах было сказано, что девушка преподает в художественной школе и давно практикует ясновидение. Кончиками пальцев блондинка прижала конверт к столу. Закрыла глаза, запрокинула голову. Вдруг побледнела, вздрогнула. – Мне страшно! Очень страшно! Я вижу все какими-то вспышками – страшные люди, как будто какой-то костюмированный бал или инсценировка. Но от них исходит зло, животная агрессия. У них раскрашенные лица, тела покрыты татуировками и шерстью. Они кидаются на меня! Ясновидящая в ужасе распахнула глаза и резко оттолкнула от себя конверт, прервав связь с фотографией. – На снимке какая-то девушка. Я не знаю, кто она, но мне удалось на несколько секунд увидеть то, что видела она. Это очень страшно. Я не могу продолжать, – по ее белым щекам катились слезы. – Но что с ней сейчас, где эта девушка? – настаивал ведущий. – Я не могу, простите, не могу. Этой девушки больше нет! Есть только страх! Блондинка, рыдая, выбежала из-за стола. «Раскрашенные люди... Морлоки?» – подумал Гумилев. – «Да нет, чушь». Притом пугалась и рыдала девушка довольно наигранно. Следующими испытание проходили близнецы из Белоруссии. Брат и сестра сели напротив друг друга, между собой на стол положили конверт. Достали длинные ножи с узорчатыми костяными ручками, приложили их к разным концам конверта. Андрей так и не понял, как близнецам удавалось так говорить – но как только замолкала женщина, мужчина на той же ноте продолжал ее мысль, затем снова вступала она – и так далее. Складывалось впечатление, что их рассказ течет беспрерывно, на одной волне, просто озвучен он почему-то разными голосами. – Это фотография женщины, у которой есть маленький ребенок. – Дочка лет трех-четырех. – Женщина сейчас находится не дома. – Ее ищут. Не только муж, но и много-много людей. – Среди них темные люди, у них свои цели. – Но они не причастны к ее исчезновению. – Женщина ушла по своей воле. – Другой мужчина тут ни при чем. – Ушла очень далеко, за много сотен километров от дома. – Летела по воздуху – самолет, вертолет. – Потом долго шла. – Она что-то ищет, хочет получить ответы. – Ответы не от людей. Близнецы скрестили свои ножи, лязгнув лезвиями. Сеанс был окончен. Больше они так и не смогли ничего сказать. – Канал закрылся, – хором объяснили они. – Фигня, – сказал Арсений Ковалев. – Тоже мне, экстрасенсы… Озвучили информацию, которую при желании может раздобыть каждый. Это какое-то шарлатанство! – Тс-с! – перебил Гумилев. В студию привели старушку из ярославской деревни. Тоненькая, высохшая колдунья с невинными детскими голубыми глазами посмотрела на конверт, потом прямо в камеру. Вдруг ее глаза как будто выцвели, стали почти белыми, слепыми – Андрею сразу вспомнилась болгарская прорицательница Ванга. Старушка заговорила ровным сильным голосом. – Много зверей вокруг. Орлы, саламандры, пауки, морские коньки. Из чудесного металла. Все они живут в мире между собой, но есть у них вражда с некоторыми людьми. Они кружат рядом с этой женщиной, зовут ее к себе. У нее разноцветные глаза. Она – часть их мира. Она ушла. Ее больше нет. Ее нет в этом мире. Я вижу металлических зверей, но не вижу ее. В глаза колдуньи вернулся голубой цвет, она повернулась к ведущему. – Но пропавшая жива? Она вернется? – засуетился тот. – Вернется, но не скоро. Маруся. Я слышу это имя. – Маруся? Так зовут эту женщину? – Нет, Маруся – это та, кто ее вернет, – безмятежно улыбнулась старушка. |
Елена Кондратьева
Ледовая ловушка
