Глава 4

Братство Небесного Огня

Июль 2008 года (за год до описываемых событий). Сингапур, ЮгоВосточная Азия. Офисное здание «Империал Плаза», 52-й этаж

– Прошу вас, сэр!

Невысокий малаец в безукоризненном белом костюме распахнул перед гостем двери орехового дерева.

За дверью находился просторный полукруглый зал с огромным панорамным окном во всю стену. Мерцающие золотые огни ночного Сингапура казались вплавленными в стекло звездами.

Хозяин кабинета поднялся навстречу гостю из-за стола, изогнутого в форме полумесяца. Это был знак особого уважения – человек, которому принадлежал не только небоскреб «Империал Плаза», но и добрый десяток других высотных зданий Сингапура, не каждого приветствует даже простым кивком головы. Гость быстро, но не теряя достоинства, подошел к столу и пожал протянутую пухлую ладонь. Ладонь человека, стоившего семь миллиардов долларов.

– Рад видеть вас, господин Чен, – приятным бархатным голосом произнес хозяин кабинета.

– Для меня большая честь познакомиться с вами, господин Мао, – вежливо ответил гость, рассматривая булавку с крупным бриллиантом, небрежно торчавшую из отворота пиджака хозяина. Если бы не эта булавка, господина Мао можно было бы принять за простого менеджера – недорогой пиджак, сорочка ценой в сотню долларов, разношенные туфли из обычной кожи. И булавка с голубоватым бриллиантом в пять каратов. «Стильного человека видно сразу», – подумал господин Чен.

– Прошу вас, господин Чен, садитесь. Что будете пить?

– Минеральную воду, пожалуйста, – гость поклонился и мягким кошачьим движением опустился в кресло. Господин Мао улыбнулся и щелкнул пальцами. Спустя минуту вышколенный малаец внес в кабинет поднос с квадратной бутылкой «Скон Хилл», вазочкой с колотым льдом, изящной бутылочкой «Перье» и двумя пузатыми бокалами.

– Признаюсь, я давно хотел встретиться с вами, господин Чен, – сказал Мао, наливая себе виски. – Мне приходилось слышать много интересного о вашем обществе.

– Прошу меня простить, господин Мао, но если вы действительно слышали о нашем обществе, то это наш недосмотр, – едва заметно улыбнулся Чен.

– Позвольте напомнить вам, что мои возможности несколько отличаются от возможностей обычного человека. В том числе и в такой тонкой сфере, как добыча информации.

– Ни секунды в этом не сомневаюсь, господин Мао.

Оба замолчали. Мао отхлебнул виски, Чен попробовал минеральную воду. Обмен любезностями закончился, можно было переходить к делу.

– Некоторое время назад в поле зрения моей службы безопасности попал некто Фархад, – проговорил, наконец, Мао, внимательно следя за реакцией собеседника.

– Вот как, – вежливо произнес Чен, сохраняя бесстрастное выражение лица.

Фархад погиб в автокатастрофе в Шанхае в апреле прошлого года. Во всяком случае, таково было официальное мнение. Члены Братства – тоже люди, и как все люди, они порой становятся жертвами роковых случайностей. Фархад был координатором китайского сектора организации и знал очень много, поэтому его смерть расследовали весьма тщательно. Но Чену не приходилось слышать, чтобы расследование натыкались бы на какие-либо подозрительные детали.

– К сожалению, тогда мы еще очень плохо были осведомлены о вашем обществе, – сокрушенно вздохнул Мао. – Мы приняли Фархада за представителя конкурирующего концерна и обошлись с ним несколько... жестко. Но нельзя отрицать, что та информация, которую мы получили от Фархада, позволила нам существенно расширить горизонты своего мировоззрения.

– Что вы с ним сделали? – напрямую спросил Чен. Лицо его напоминало теперь каменную маску.

Мао пожал плечами.

– Ну, пытать мы его не стали. Химические препараты в основном... уверяю вас, с ним работали лучшие специалисты. Фархад прожил достаточно долго, чтобы рассказать о вашем обществе много интересного.

– Кто же погиб в автокатастрофе? – прищурился Чен.

– Клон, – просто ответил Мао. – Биологически идентичная копия вашего человека, правда, абсолютно неразумная. Но ведь для трупа это не такой уж большой недостаток, не правда ли?

Чен задумался. ДНК-анализ, проведенный экспертами Братства, не оставлял сомнений в том, что жертвой шанхайской катастрофы стал именно Фархад. Версию с клоном, разумеется, никто не рассматривал.

– Наш агент взял образец ДНК Фархада за полгода до случившейся... неприятности. Вполне достаточное время, чтобы вырастить клона.

– Вы умеете клонировать людей? – недоверчиво спросил Чен. – Причем сразу взрослых?

Мао довольно усмехнулся.

– Мы многое умеем, господин Чен. Полагаю, если мы объединим наши усилия, то обе стороны от этого только выиграют.

Братство никогда не вступало в союзы, и если Фархад действительно многое рассказал о нем людям Мао, то уж об этом-то хозяин кабинета должен был знать. Поэтому Чен промолчал, выжидательно глядя на миллиардера.

– Я высоко ценю доверие, которое вы оказали мне, согласившись прийти на нашу встречу, – продолжал Мао. – Но я позволил себе некоторую вольность, пригласив на нее человека, о котором вы не были предупреждены. Надеюсь, вы простите меня.

Чен смотрел на него холодным взглядом рептилии.

– Позвольте представить вам господина Лотара Эйзентрегера, – Мао слегка пошевелил пальцами, и в казавшейся монолитной стене распахнулась металлическая дверь. В комнату вступил высокий пожилой европеец с жестким ежиком седых волос и слегка лошадиным лицом. В отличие от Мао, он был в очень дорогом костюме от Бриони и туфлях из крокодиловой кожи. – Это давний друг нашего концерна, представитель крупной промышленной корпорации, имеющей интересы буквально по всему земному шару.

Лотар Эйзентрегер четким военным шагом приблизился к креслу, в котором сидел Чен и протянул ему руку. Чену, хочешь не хочешь, пришлось вставать и пожимать сухую ладонь нового гостя.

– Организация, которую я представляю, – сказал он, жестко выговаривая английские слова, – не менее засекречена, чем ваша, господин Чен. – По сути дела, мы тут оба с вами нелегалы, единственный законопослушный бизнесмен здесь – наш любезный хозяин.

Это, очевидно, была шутка, потому что бесцветные губы Лотара раздвинулись в подобии улыбки. Чен вежливо поклонился.

– Что вы будете пить, мой друг? – спросил Мао. Эйзентрегер взглянул на бутылку «Скон Хилла», подумал и кивнул.

– То же, что и вы, мой друг. Виски ценой в пять тысяч долларов за бутылку предлагают не каждый день.

«Для представителя могущественной корпорации он чересчур вульгарен», – подумал Чен. Впрочем, возможно, он просто не привык к оригинальному чувству юмора господина Эйзентрегера.

– Итак, о деле, – сказал Мао, когда малаец вновь наполнил бокалы. – С тех самых пор, как я узнал о существовании вашего общества от несчастного покойного Фархада, мне не давала покоя мысль о том, что три наши организации могли бы оказаться весьма полезными друг другу. У моего концерна есть деньги и влияние в странах Юго-восточной Азии.

– Говорят, вы контролируете все Триады от Шанхая до Макао, – довольно невежливо перебил его Чен.

Мао усмехнулся.

– И половину Триад западного побережья США. Организация, которую представляет господин Эйзентрегер, занимается разработками в области высоких технологий и, как бы это получше выразиться, нетрадиционной науки. Достаточно сказать, что методика клонирования взрослых существ была любезно предоставлена нам именно этой организацией.

«А вот это уже интересно», – подумал Чен, но вслух, разумеется, ничего не сказал.

– И, наконец, ваше общество. Или, как вы его называете, Братство Небесного Огня.

– Да, – хохотнул Эйзентрегер. – Очень впечатляющее название.

Мао взболтал кубики льда, медленно растворявшиеся в светло-коричневом виски.

– Признаться, мне трудно было поверить, что за всеми впечатляющими событиями последних десяти лет стоит одна единственная организация. Принцесса Диана, 11 сентября, взрывы в Лондоне, Мадриде, Москве... И не какая-нибудь ближневосточная самодеятельность вроде «Аль-Каиды», а солидная структура, имеющая своих людей в правительствах и разведках многих стран. Настоящий Черный Интернационал!

– Черным Интернационалом называли себя террористы шестидесятых, – заметил Чен. – Они были любителями. А мы – профессионалы.

«Фархад действительно многое успел им рассказать, – подумал он. – А значит, надо срочно искать выход из положения. Конечно, проще всего было бы убить обоих и навсегда покинуть Сингапур... Но ведь Мао наверняка предусмотрел такой вариант. Скорее всего, я сейчас на мушке у снайпера... а кроме того, информация, которую они получили, наверняка известна кому-то еще. Что ж, остается сидеть и ждать, что они мне предложат».

– Вы, конечно, понимаете, что я говорю это не для того, чтобы подчеркнуть свою осведомленность, – Мао внезапно стал очень серьезным. – Дело в том, что у наших организаций – я имею в виду свой концерн и корпорацию господина Эйзентрегера – есть некий совместный проект, осуществление которого требует помощи со стороны таких профессионалов как вы. Проект этот очень необычен, но в случае успеха он обещает такие дивиденды, которые не может дать ни одно другое предприятие.

– Что за проект? – сухо спросил Чен.

– Позвольте мне кое-что вам показать, – Мао, не дожидаясь ответа, нажал кнопку на лежавшем перед ним маленьком пульте. В зале немедленно померк свет, перестали светить золотые звезды за окном – стекло мгновенно потеряло прозрачность. – Это видеозапись, сделанная одним подводным исследователем в труднодоступных районах Северного Ледовитого океана.

Вспыхнул луч проектора, и на превратившемся в белый экран стекле панорамного окна замелькали кадры документального фильма. Сначала камера ползала по занесенным снегом торосам, несколько раз в кадр попадали державшиеся в отдалении белые медведи, затем на экране появилась огромная полынья и медленно погружавшийся в воду небольшой серебристый батискаф. На борту батискафа были начертаны символы, показавшиеся Чену смутно знакомыми – кажется, это были древнескандинавские руны.

– Съемка велась в августе две тысячи третьего года, – пояснил Мао.

Батискаф опускался под воду, шаря лучом прожектора по темным океанским глубинам. Мелькнула стайка серебристых рыб, быстро проплыло какое-то животное, похожее на тюленя. Затем в объективе камеры оказался полого уходящий под воду склон горы, усеянный крупными валунами. Батискаф неторопливо опускался параллельно склону, пока, наконец, не завис над широкой каменистой равниной, представлявшей собой что-то вроде лавового плато. Прожектор несколько раз метнулся из стороны в сторону, словно выискивая какую-то цель. Потом уперся в темную громаду, выраставшую из самого склона горы. Изображение придвинулось. На экране возникла башня, сложенная из больших глыб черного камня, чрезвычайно искусно подогнанных друг к другу. Ни окон, ни дверей в башне видно не было. Батискаф медленно, будто нехотя, приблизился к башне, обогнул ее, потом поднялся и завис над ее верхушкой. Крыша башни была плоской, обнесенной невысокой оградой из треугольных камней. Никаких следов люка или входного отверстия – просто сплошной камень. Потом в объектив попало приближавшееся к башне существо, похожее на тюленя. Оно подплыло к основанию строения и замерло, совершая волнообразные движения хвостом. Чен не поверил своим глазам – в ластах у существа появилось что-то, похожее на кувалду. Этой кувалдой «тюлень» попробовал нанести удар по стене башни. В следующее мгновение инструмент вырвался у него из ласт и, медленно кружась, начал падать на грунт. Сам «тюлень» вздрогнул, как будто от удара электрическим током, и, растопырив ласты, поплыл прочь от загадочного сооружения.

Экран светился ровным белым светом. Пленка кончилась.

Вспыхнул свет. Мао, склонив голову, наблюдал за Ченом.

– Что это было? – спросил тот.

– Черная Башня, – ответил Лотар Эйзентрегер лязгающим голосом. – Невероятно древнее строение, возведенное неизвестной цивилизацией много тысяч лет назад. Всего их было семь, но большая часть сейчас пуста и не представляет никакого интереса. Мы предполагаем, что эта башня – главная, и в ней находится ключ к власти над миром.

Чен с интересом посмотрел на него. Возможно, у Эйзентрегера действительно было оригинальное чувство юмора, но на этот раз, он, кажется, не шутил.

– Могу я поинтересоваться, кого вы имеете ввиду под словом «мы»?

– Научное сообщество, которое я представляю. несколько лет назад мы обнаружили это сооружение на дне Северного Ледовитого океана... к счастью, оно расположено неглубоко. Моя корпорация построила рядом научную базу, которая занимается изучением Башни.

– Тоже подводную?

Чену показалось, что Лотар замялся.

– Не совсем. Скорее, подземную. Однако мы так и не смогли проникнуть внутрь башни. То, что вы видели на пленке – ерунда, наглядный пример. Материал, из которого сложена Башня, не поддается даже лучу лазера с ядерной накачкой.

– Ваш проект заключается в том, чтобы проникнуть внутрь? – спросил Чен.

На этот раз ему ответил Мао.

– Ну, в общих чертах, да. Проблема в том, что способ проникнуть в Башню существует, но он, как бы это выразиться, лежит за пределами технологии.

– То есть?

– Магия, – хрипло каркнул Лотар. – В Башню можно войти, обладая определенными предметами – артефактами. И мы знаем, у кого находятся эти артефакты.

– По счастливому совпадению, – подхватил Мао, – эти люди, владельцы артефактов, собираются организовать экспедицию в тот самый район Арктики, где находится Черная Башня. При этом о самой Башне они, скорее всего, ничего не знают.

– Откровенно говоря, в этом мы не можем быть уверены, – заметил Лотар.

– Кто же эти люди?

– Русские. Их спецслужбы чрезвычайно заинтересованы в том, чтобы взять под свой контроль стратегические запасы нефти и газа в этом районе. Но подобная экспедиция требует значительного финансирования, поэтому они ищут спонсоров.

Чен помолчал, подумал.

– Если я правильно понял вас, господа, вы хотите финансировать их экспедицию?

Мао расхохотался.

– Конечно же, нет! Спонсор экспедиции уже найден – это некто Андрей Гумилев, русский миллиардер, делающий деньги на высоких технологиях. Мы хотим просто использовать эту экспедицию для решения наших собственных задач. Минимум вложений, максимум прибыли. Очень хороший бизнес!

– Возможно, – не стал спорить Чен. – Но я до сих пор не понимаю, зачем вы искали контакты с Братством Небесного Огня.

Мао озабоченно потер рукой пухлую щеку.

– Во-первых, мы хотели бы, чтобы вы приняли участие в экспедиции, господин Чен. Да-да, вы лично. Мы имеем представление о ваших способностях, и кое-что слышали о роли, которую вы сыграли в истории с бегством Бен Ладена из Тора-Бора.

«Все-таки они слишком много знают, – подумал Чен. – Эту проблему рано или поздно необходимо решить».

– Разумеется, ваше участие будет достойным образом вознаграждено, – добавил Эйзентрегер. – Уже сейчас мы могли бы предложить вам кое-что... в знак наших добрых намерений.

– Что же? – холодно спросил Чен.

Вместо ответа Лотар извлек из кармана стеклянную пробирку и, открыв крышечку, поднес ее прямо к лицу Чена.

– Не сочтите за труд плюнуть сюда, – оскалился он.

– Плюнуть?

– Именно.

Чен пожал плечами и плюнул. Эйзентрегер удовлетворенно закрыл пробирку и спрятал ее обратно в карман.

– Теперь у нас есть образец вашей ДНК, господин Чен. Если вы не возражаете, то через месяц мы вырастим вашего клона. Пока что это всего лишь бессмысленный кусок мяса, который нужно кормить, поить и водить на прогулку для тренировки мышц, но все его внутренние органы будут идентичны вашим. Если вам понадобится новая почка или, скажем, легкое – клон всегда будет у вас под рукой. Это, так сказать, маленький подарок от нашей фирмы.

– Признателен, – пробормотал ошеломленный Чен. Все-таки этим двоим удалось вывести его из равновесия.

– Но, разумеется, оплата участия в проекте будет гораздо более щедрой, – продолжал Мао. – Что вы скажете о сумме в пятьдесят миллионов долларов?

Чен усмехнулся.

– Скажу, что сумма в сто миллионов выглядит гораздо симпатичнее. Но для начала мне хотелось бы узнать, за что мне собираются заплатить такие деньги?

– Вы должны наладить доверительные отношения с Андреем Гумилевым и убедить его включить вас в состав экспедиции. А когда русские приблизятся к Черной Башне, вам нужно будет вступить в контакт с коллегами господина Эйзентрегера и нейтрализовать охрану русских. При этом следует иметь в виду, что охрана может быть как официальная, так и тайная – все мы знаем маниакальное пристрастие русских к конспирации.

– Короче говоря, вы хотите, чтобы я захватил русский корабль?

Мао покачал головой.

– Мы не знаем, будет ли это корабль или иное транспортное средство. В любом случае, вы должны сделать так, чтобы обладатели предметов, о которых говорил Лотар, попали в руки его коллег. С другой стороны, русские не должны сообщить на большую землю о том, что с ними произошло. Это ключевой момент операции. Достаточно сложная задача, не так ли?

– Сложная, – согласился Чен, – и вполне заслуживающая вознаграждения в сто миллионов. Однако я по-прежнему не понимаю, почему вы не наняли для ее выполнения кого-либо из специалистов, не связанных с Братством Небесного Огня. Братство – не корпорация наемных убийц, как, возможно, вам представляется. Мы занимаемся террором, как искусством, и всегда остаемся за кулисами. Кнопки детонаторов и спусковые крючки пистолетов нажимают другие, мы же всегда выступаем только в роли режиссеров.

Мао помедлил с ответом.

– Вы нужны нам, господин Чен, это правда, но Братство нужно нам еще больше. Если что-то пойдет не так, если у вас не получится выполнить поставленную задачу или информация о захвате будет передана в Москву – русские не станут медлить с ответом. Их ударная авиация немедленно поднимется с арктических аэродромов, их ядерные ракеты нацелятся на то место, где находится Черная Башня. А там, как вы помните, расположена еще и научная база, построенная корпорацией господина Эйзентрегера. Мы не можем позволить себе рисковать ее судьбой, она слишком важна для... гм, для наших общих интересов.

– Прошу вас, договаривайте.

– На этот случай Братство должно быть готово предъявить русским властям свой ультиматум.

– И не только русским, – голос Лотара стал скрипучим, как кровельное железо. – Возможно, американцы тоже захотят вмешаться.

– Согласен. Мы надеемся, что Братство подготовит операции в России и Соединенных Штатах – ну, что-нибудь вроде широкомасштабного захвата заложников или минирования общественных зданий, вам, в общем, виднее. И если русские или американцы захотят нанести удар по арктической базе корпорации господина Лотара, Братство не позволит им это сделать.

– Это утопия, – сказал Чен. – Угроза террористического акта может задержать военную операцию, но очень ненадолго. День-два, максимум три.

– Этого хватит, – усмехнулся Лотар. – Мы должны иметь страховку именно от неожиданного сбоя в тщательно проработанной последовательности действий. Потому что в конечном итоге победа все равно останется за нами.

Чен помолчал. То, о чем просили его собеседники, было не то чтобы немыслимым, но очень, очень рискованным. Организовывая атаку самолетов на башни-близнецы и Пентагон 11 сентября 2001 года Братство тоже выполняло заказ – заказ неформального клуба военных промышленников и нефтяных магнатов США – но там переговоры велись с уважаемыми и хорошо известными людьми, чьи имена сами по себе были гарантией конфиденциальности. Что не менее важно, эти люди не представляли себе до конца, с какой организацией имеют дело. Здесь же все было наоборот. Мао и Лотар были прекрасно осведомлены об особенностях Братства, а Чен, напротив, до обидного мало знал о Мао и совсем ничего об Эйзентрегере.

– Могу я поинтересоваться, – спросил он, наконец, – как называется та корпорация, которую представляет уважаемый Лотар?

Мао почему-то заулыбался. Эйзентрегер откинулся в кресле и поднял к глазам бокал, в котором уже почти ничего не осталось.

– Разумеется, можете, господин Чен, – сказал он надменно. – Теперь вы имеете право знать.

Прозвучало это довольно зловеще, и Чен подумал, что при неблагоприятном повороте разговора имеет хороший шанс покинуть «Империал Плаза» в пластиковом мешке.

– У моей корпорации много имен, – продолжал, между тем, Эйзентрегер. – Возможно, некоторые из них вы даже встречали в сводках биржевых новостей. Но у нее есть еще одно имя, которое известно только избранным. И поскольку вы, господин Чен, отныне входите в их число, я скажу вам его. Четвертый Рейх.

Глава 4

Братство Небесного Огня

Июль 2008 года (за год до описываемых событий). Сингапур, ЮгоВосточная Азия. Офисное здание «Империал Плаза», 52-й этаж

– Прошу вас, сэр!

Невысокий малаец в безукоризненном белом костюме распахнул перед гостем двери орехового дерева.

За дверью находился просторный полукруглый зал с огромным панорамным окном во всю стену. Мерцающие золотые огни ночного Сингапура казались вплавленными в стекло звездами.

Хозяин кабинета поднялся навстречу гостю из-за стола, изогнутого в форме полумесяца. Это был знак особого уважения – человек, которому принадлежал не только небоскреб «Империал Плаза», но и добрый десяток других высотных зданий Сингапура, не каждого приветствует даже простым кивком головы. Гость быстро, но не теряя достоинства, подошел к столу и пожал протянутую пухлую ладонь. Ладонь человека, стоившего семь миллиардов долларов.

– Рад видеть вас, господин Чен, – приятным бархатным голосом произнес хозяин кабинета.

– Для меня большая честь познакомиться с вами, господин Мао, – вежливо ответил гость, рассматривая булавку с крупным бриллиантом, небрежно торчавшую из отворота пиджака хозяина. Если бы не эта булавка, господина Мао можно было бы принять за простого менеджера – недорогой пиджак, сорочка ценой в сотню долларов, разношенные туфли из обычной кожи. И булавка с голубоватым бриллиантом в пять каратов. «Стильного человека видно сразу», – подумал господин Чен.

– Прошу вас, господин Чен, садитесь. Что будете пить?

– Минеральную воду, пожалуйста, – гость поклонился и мягким кошачьим движением опустился в кресло. Господин Мао улыбнулся и щелкнул пальцами. Спустя минуту вышколенный малаец внес в кабинет поднос с квадратной бутылкой «Скон Хилл», вазочкой с колотым льдом, изящной бутылочкой «Перье» и двумя пузатыми бокалами.

– Признаюсь, я давно хотел встретиться с вами, господин Чен, – сказал Мао, наливая себе виски. – Мне приходилось слышать много интересного о вашем обществе.

– Прошу меня простить, господин Мао, но если вы действительно слышали о нашем обществе, то это наш недосмотр, – едва заметно улыбнулся Чен.

– Позвольте напомнить вам, что мои возможности несколько отличаются от возможностей обычного человека. В том числе и в такой тонкой сфере, как добыча информации.

– Ни секунды в этом не сомневаюсь, господин Мао.

Оба замолчали. Мао отхлебнул виски, Чен попробовал минеральную воду. Обмен любезностями закончился, можно было переходить к делу.

– Некоторое время назад в поле зрения моей службы безопасности попал некто Фархад, – проговорил, наконец, Мао, внимательно следя за реакцией собеседника.

– Вот как, – вежливо произнес Чен, сохраняя бесстрастное выражение лица.

Фархад погиб в автокатастрофе в Шанхае в апреле прошлого года. Во всяком случае, таково было официальное мнение. Члены Братства – тоже люди, и как все люди, они порой становятся жертвами роковых случайностей. Фархад был координатором китайского сектора организации и знал очень много, поэтому его смерть расследовали весьма тщательно. Но Чену не приходилось слышать, чтобы расследование натыкались бы на какие-либо подозрительные детали.

– К сожалению, тогда мы еще очень плохо были осведомлены о вашем обществе, – сокрушенно вздохнул Мао. – Мы приняли Фархада за представителя конкурирующего концерна и обошлись с ним несколько... жестко. Но нельзя отрицать, что та информация, которую мы получили от Фархада, позволила нам существенно расширить горизонты своего мировоззрения.

– Что вы с ним сделали? – напрямую спросил Чен. Лицо его напоминало теперь каменную маску.

Мао пожал плечами.

– Ну, пытать мы его не стали. Химические препараты в основном... уверяю вас, с ним работали лучшие специалисты. Фархад прожил достаточно долго, чтобы рассказать о вашем обществе много интересного.

– Кто же погиб в автокатастрофе? – прищурился Чен.

– Клон, – просто ответил Мао. – Биологически идентичная копия вашего человека, правда, абсолютно неразумная. Но ведь для трупа это не такой уж большой недостаток, не правда ли?

Чен задумался. ДНК-анализ, проведенный экспертами Братства, не оставлял сомнений в том, что жертвой шанхайской катастрофы стал именно Фархад. Версию с клоном, разумеется, никто не рассматривал.

– Наш агент взял образец ДНК Фархада за полгода до случившейся... неприятности. Вполне достаточное время, чтобы вырастить клона.

– Вы умеете клонировать людей? – недоверчиво спросил Чен. – Причем сразу взрослых?

Мао довольно усмехнулся.

– Мы многое умеем, господин Чен. Полагаю, если мы объединим наши усилия, то обе стороны от этого только выиграют.

Братство никогда не вступало в союзы, и если Фархад действительно многое рассказал о нем людям Мао, то уж об этом-то хозяин кабинета должен был знать. Поэтому Чен промолчал, выжидательно глядя на миллиардера.

– Я высоко ценю доверие, которое вы оказали мне, согласившись прийти на нашу встречу, – продолжал Мао. – Но я позволил себе некоторую вольность, пригласив на нее человека, о котором вы не были предупреждены. Надеюсь, вы простите меня.

Чен смотрел на него холодным взглядом рептилии.

– Позвольте представить вам господина Лотара Эйзентрегера, – Мао слегка пошевелил пальцами, и в казавшейся монолитной стене распахнулась металлическая дверь. В комнату вступил высокий пожилой европеец с жестким ежиком седых волос и слегка лошадиным лицом. В отличие от Мао, он был в очень дорогом костюме от Бриони и туфлях из крокодиловой кожи. – Это давний друг нашего концерна, представитель крупной промышленной корпорации, имеющей интересы буквально по всему земному шару.

Лотар Эйзентрегер четким военным шагом приблизился к креслу, в котором сидел Чен и протянул ему руку. Чену, хочешь не хочешь, пришлось вставать и пожимать сухую ладонь нового гостя.

– Организация, которую я представляю, – сказал он, жестко выговаривая английские слова, – не менее засекречена, чем ваша, господин Чен. – По сути дела, мы тут оба с вами нелегалы, единственный законопослушный бизнесмен здесь – наш любезный хозяин.

Это, очевидно, была шутка, потому что бесцветные губы Лотара раздвинулись в подобии улыбки. Чен вежливо поклонился.

– Что вы будете пить, мой друг? – спросил Мао. Эйзентрегер взглянул на бутылку «Скон Хилла», подумал и кивнул.

– То же, что и вы, мой друг. Виски ценой в пять тысяч долларов за бутылку предлагают не каждый день.

«Для представителя могущественной корпорации он чересчур вульгарен», – подумал Чен. Впрочем, возможно, он просто не привык к оригинальному чувству юмора господина Эйзентрегера.

– Итак, о деле, – сказал Мао, когда малаец вновь наполнил бокалы. – С тех самых пор, как я узнал о существовании вашего общества от несчастного покойного Фархада, мне не давала покоя мысль о том, что три наши организации могли бы оказаться весьма полезными друг другу. У моего концерна есть деньги и влияние в странах Юго-восточной Азии.

– Говорят, вы контролируете все Триады от Шанхая до Макао, – довольно невежливо перебил его Чен.

Мао усмехнулся.

– И половину Триад западного побережья США. Организация, которую представляет господин Эйзентрегер, занимается разработками в области высоких технологий и, как бы это получше выразиться, нетрадиционной науки. Достаточно сказать, что методика клонирования взрослых существ была любезно предоставлена нам именно этой организацией.

«А вот это уже интересно», – подумал Чен, но вслух, разумеется, ничего не сказал.

– И, наконец, ваше общество. Или, как вы его называете, Братство Небесного Огня.

– Да, – хохотнул Эйзентрегер. – Очень впечатляющее название.

Мао взболтал кубики льда, медленно растворявшиеся в светло-коричневом виски.

– Признаться, мне трудно было поверить, что за всеми впечатляющими событиями последних десяти лет стоит одна единственная организация. Принцесса Диана, 11 сентября, взрывы в Лондоне, Мадриде, Москве... И не какая-нибудь ближневосточная самодеятельность вроде «Аль-Каиды», а солидная структура, имеющая своих людей в правительствах и разведках многих стран. Настоящий Черный Интернационал!

– Черным Интернационалом называли себя террористы шестидесятых, – заметил Чен. – Они были любителями. А мы – профессионалы.

«Фархад действительно многое успел им рассказать, – подумал он. – А значит, надо срочно искать выход из положения. Конечно, проще всего было бы убить обоих и навсегда покинуть Сингапур... Но ведь Мао наверняка предусмотрел такой вариант. Скорее всего, я сейчас на мушке у снайпера... а кроме того, информация, которую они получили, наверняка известна кому-то еще. Что ж, остается сидеть и ждать, что они мне предложат».

– Вы, конечно, понимаете, что я говорю это не для того, чтобы подчеркнуть свою осведомленность, – Мао внезапно стал очень серьезным. – Дело в том, что у наших организаций – я имею в виду свой концерн и корпорацию господина Эйзентрегера – есть некий совместный проект, осуществление которого требует помощи со стороны таких профессионалов как вы. Проект этот очень необычен, но в случае успеха он обещает такие дивиденды, которые не может дать ни одно другое предприятие.

– Что за проект? – сухо спросил Чен.

– Позвольте мне кое-что вам показать, – Мао, не дожидаясь ответа, нажал кнопку на лежавшем перед ним маленьком пульте. В зале немедленно померк свет, перестали светить золотые звезды за окном – стекло мгновенно потеряло прозрачность. – Это видеозапись, сделанная одним подводным исследователем в труднодоступных районах Северного Ледовитого океана.

Вспыхнул луч проектора, и на превратившемся в белый экран стекле панорамного окна замелькали кадры документального фильма. Сначала камера ползала по занесенным снегом торосам, несколько раз в кадр попадали державшиеся в отдалении белые медведи, затем на экране появилась огромная полынья и медленно погружавшийся в воду небольшой серебристый батискаф. На борту батискафа были начертаны символы, показавшиеся Чену смутно знакомыми – кажется, это были древнескандинавские руны.

– Съемка велась в августе две тысячи третьего года, – пояснил Мао.

Батискаф опускался под воду, шаря лучом прожектора по темным океанским глубинам. Мелькнула стайка серебристых рыб, быстро проплыло какое-то животное, похожее на тюленя. Затем в объективе камеры оказался полого уходящий под воду склон горы, усеянный крупными валунами. Батискаф неторопливо опускался параллельно склону, пока, наконец, не завис над широкой каменистой равниной, представлявшей собой что-то вроде лавового плато. Прожектор несколько раз метнулся из стороны в сторону, словно выискивая какую-то цель. Потом уперся в темную громаду, выраставшую из самого склона горы. Изображение придвинулось. На экране возникла башня, сложенная из больших глыб черного камня, чрезвычайно искусно подогнанных друг к другу. Ни окон, ни дверей в башне видно не было. Батискаф медленно, будто нехотя, приблизился к башне, обогнул ее, потом поднялся и завис над ее верхушкой. Крыша башни была плоской, обнесенной невысокой оградой из треугольных камней. Никаких следов люка или входного отверстия – просто сплошной камень. Потом в объектив попало приближавшееся к башне существо, похожее на тюленя. Оно подплыло к основанию строения и замерло, совершая волнообразные движения хвостом. Чен не поверил своим глазам – в ластах у существа появилось что-то, похожее на кувалду. Этой кувалдой «тюлень» попробовал нанести удар по стене башни. В следующее мгновение инструмент вырвался у него из ласт и, медленно кружась, начал падать на грунт. Сам «тюлень» вздрогнул, как будто от удара электрическим током, и, растопырив ласты, поплыл прочь от загадочного сооружения.

Экран светился ровным белым светом. Пленка кончилась.

Вспыхнул свет. Мао, склонив голову, наблюдал за Ченом.

– Что это было? – спросил тот.

– Черная Башня, – ответил Лотар Эйзентрегер лязгающим голосом. – Невероятно древнее строение, возведенное неизвестной цивилизацией много тысяч лет назад. Всего их было семь, но большая часть сейчас пуста и не представляет никакого интереса. Мы предполагаем, что эта башня – главная, и в ней находится ключ к власти над миром.

Чен с интересом посмотрел на него. Возможно, у Эйзентрегера действительно было оригинальное чувство юмора, но на этот раз, он, кажется, не шутил.

– Могу я поинтересоваться, кого вы имеете ввиду под словом «мы»?

– Научное сообщество, которое я представляю. несколько лет назад мы обнаружили это сооружение на дне Северного Ледовитого океана... к счастью, оно расположено неглубоко. Моя корпорация построила рядом научную базу, которая занимается изучением Башни.

– Тоже подводную?

Чену показалось, что Лотар замялся.

– Не совсем. Скорее, подземную. Однако мы так и не смогли проникнуть внутрь башни. То, что вы видели на пленке – ерунда, наглядный пример. Материал, из которого сложена Башня, не поддается даже лучу лазера с ядерной накачкой.

– Ваш проект заключается в том, чтобы проникнуть внутрь? – спросил Чен.

На этот раз ему ответил Мао.

– Ну, в общих чертах, да. Проблема в том, что способ проникнуть в Башню существует, но он, как бы это выразиться, лежит за пределами технологии.

– То есть?

– Магия, – хрипло каркнул Лотар. – В Башню можно войти, обладая определенными предметами – артефактами. И мы знаем, у кого находятся эти артефакты.

– По счастливому совпадению, – подхватил Мао, – эти люди, владельцы артефактов, собираются организовать экспедицию в тот самый район Арктики, где находится Черная Башня. При этом о самой Башне они, скорее всего, ничего не знают.

– Откровенно говоря, в этом мы не можем быть уверены, – заметил Лотар.

– Кто же эти люди?

– Русские. Их спецслужбы чрезвычайно заинтересованы в том, чтобы взять под свой контроль стратегические запасы нефти и газа в этом районе. Но подобная экспедиция требует значительного финансирования, поэтому они ищут спонсоров.

Чен помолчал, подумал.

– Если я правильно понял вас, господа, вы хотите финансировать их экспедицию?

Мао расхохотался.

– Конечно же, нет! Спонсор экспедиции уже найден – это некто Андрей Гумилев, русский миллиардер, делающий деньги на высоких технологиях. Мы хотим просто использовать эту экспедицию для решения наших собственных задач. Минимум вложений, максимум прибыли. Очень хороший бизнес!

– Возможно, – не стал спорить Чен. – Но я до сих пор не понимаю, зачем вы искали контакты с Братством Небесного Огня.

Мао озабоченно потер рукой пухлую щеку.

– Во-первых, мы хотели бы, чтобы вы приняли участие в экспедиции, господин Чен. Да-да, вы лично. Мы имеем представление о ваших способностях, и кое-что слышали о роли, которую вы сыграли в истории с бегством Бен Ладена из Тора-Бора.

«Все-таки они слишком много знают, – подумал Чен. – Эту проблему рано или поздно необходимо решить».

– Разумеется, ваше участие будет достойным образом вознаграждено, – добавил Эйзентрегер. – Уже сейчас мы могли бы предложить вам кое-что... в знак наших добрых намерений.

– Что же? – холодно спросил Чен.

Вместо ответа Лотар извлек из кармана стеклянную пробирку и, открыв крышечку, поднес ее прямо к лицу Чена.

– Не сочтите за труд плюнуть сюда, – оскалился он.

– Плюнуть?

– Именно.

Чен пожал плечами и плюнул. Эйзентрегер удовлетворенно закрыл пробирку и спрятал ее обратно в карман.

– Теперь у нас есть образец вашей ДНК, господин Чен. Если вы не возражаете, то через месяц мы вырастим вашего клона. Пока что это всего лишь бессмысленный кусок мяса, который нужно кормить, поить и водить на прогулку для тренировки мышц, но все его внутренние органы будут идентичны вашим. Если вам понадобится новая почка или, скажем, легкое – клон всегда будет у вас под рукой. Это, так сказать, маленький подарок от нашей фирмы.

– Признателен, – пробормотал ошеломленный Чен. Все-таки этим двоим удалось вывести его из равновесия.

– Но, разумеется, оплата участия в проекте будет гораздо более щедрой, – продолжал Мао. – Что вы скажете о сумме в пятьдесят миллионов долларов?

Чен усмехнулся.

– Скажу, что сумма в сто миллионов выглядит гораздо симпатичнее. Но для начала мне хотелось бы узнать, за что мне собираются заплатить такие деньги?

– Вы должны наладить доверительные отношения с Андреем Гумилевым и убедить его включить вас в состав экспедиции. А когда русские приблизятся к Черной Башне, вам нужно будет вступить в контакт с коллегами господина Эйзентрегера и нейтрализовать охрану русских. При этом следует иметь в виду, что охрана может быть как официальная, так и тайная – все мы знаем маниакальное пристрастие русских к конспирации.

– Короче говоря, вы хотите, чтобы я захватил русский корабль?

Мао покачал головой.

– Мы не знаем, будет ли это корабль или иное транспортное средство. В любом случае, вы должны сделать так, чтобы обладатели предметов, о которых говорил Лотар, попали в руки его коллег. С другой стороны, русские не должны сообщить на большую землю о том, что с ними произошло. Это ключевой момент операции. Достаточно сложная задача, не так ли?

– Сложная, – согласился Чен, – и вполне заслуживающая вознаграждения в сто миллионов. Однако я по-прежнему не понимаю, почему вы не наняли для ее выполнения кого-либо из специалистов, не связанных с Братством Небесного Огня. Братство – не корпорация наемных убийц, как, возможно, вам представляется. Мы занимаемся террором, как искусством, и всегда остаемся за кулисами. Кнопки детонаторов и спусковые крючки пистолетов нажимают другие, мы же всегда выступаем только в роли режиссеров.

Мао помедлил с ответом.

– Вы нужны нам, господин Чен, это правда, но Братство нужно нам еще больше. Если что-то пойдет не так, если у вас не получится выполнить поставленную задачу или информация о захвате будет передана в Москву – русские не станут медлить с ответом. Их ударная авиация немедленно поднимется с арктических аэродромов, их ядерные ракеты нацелятся на то место, где находится Черная Башня. А там, как вы помните, расположена еще и научная база, построенная корпорацией господина Эйзентрегера. Мы не можем позволить себе рисковать ее судьбой, она слишком важна для... гм, для наших общих интересов.

– Прошу вас, договаривайте.

– На этот случай Братство должно быть готово предъявить русским властям свой ультиматум.

– И не только русским, – голос Лотара стал скрипучим, как кровельное железо. – Возможно, американцы тоже захотят вмешаться.

– Согласен. Мы надеемся, что Братство подготовит операции в России и Соединенных Штатах – ну, что-нибудь вроде широкомасштабного захвата заложников или минирования общественных зданий, вам, в общем, виднее. И если русские или американцы захотят нанести удар по арктической базе корпорации господина Лотара, Братство не позволит им это сделать.

– Это утопия, – сказал Чен. – Угроза террористического акта может задержать военную операцию, но очень ненадолго. День-два, максимум три.

– Этого хватит, – усмехнулся Лотар. – Мы должны иметь страховку именно от неожиданного сбоя в тщательно проработанной последовательности действий. Потому что в конечном итоге победа все равно останется за нами.

Чен помолчал. То, о чем просили его собеседники, было не то чтобы немыслимым, но очень, очень рискованным. Организовывая атаку самолетов на башни-близнецы и Пентагон 11 сентября 2001 года Братство тоже выполняло заказ – заказ неформального клуба военных промышленников и нефтяных магнатов США – но там переговоры велись с уважаемыми и хорошо известными людьми, чьи имена сами по себе были гарантией конфиденциальности. Что не менее важно, эти люди не представляли себе до конца, с какой организацией имеют дело. Здесь же все было наоборот. Мао и Лотар были прекрасно осведомлены об особенностях Братства, а Чен, напротив, до обидного мало знал о Мао и совсем ничего об Эйзентрегере.

– Могу я поинтересоваться, – спросил он, наконец, – как называется та корпорация, которую представляет уважаемый Лотар?

Мао почему-то заулыбался. Эйзентрегер откинулся в кресле и поднял к глазам бокал, в котором уже почти ничего не осталось.

– Разумеется, можете, господин Чен, – сказал он надменно. – Теперь вы имеете право знать.

Прозвучало это довольно зловеще, и Чен подумал, что при неблагоприятном повороте разговора имеет хороший шанс покинуть «Империал Плаза» в пластиковом мешке.

– У моей корпорации много имен, – продолжал, между тем, Эйзентрегер. – Возможно, некоторые из них вы даже встречали в сводках биржевых новостей. Но у нее есть еще одно имя, которое известно только избранным. И поскольку вы, господин Чен, отныне входите в их число, я скажу вам его. Четвертый Рейх.