Глава восьмая

Наверху

Как только мы получим малейший намек, что кто-то думает о том, чтобы сделать что-то с кем-то из американцев и что-то с нашей родиной, знайте: мы не будем сидеть сложа ноги.

Джордж Уокер Буш, сорок третий президент США

Пули рикошетили от скальной породы, от стальных балок и уголков, крошили пластик. Упав на пол и откатившись в сторону, доктор швырнул в сторону солдат Мастера ручную гранату. Вряд ли это было целенаправленным действием – судя по всему, Захария Штреллер сошел с ума окончательно и бесповоротно и врагами числил всех, попавшихся на пути.

– И стал я на песке морском, и увидел выходящего из моря зверя с семью головами и десятью рогами: на рогах его было десять диадем, а на головах его имена богохульные, – визжал ученый. – Зверь, которого я видел, был подобен барсу; ноги у него – как у медведя, а пасть у него – как пасть у льва; и дал ему дракон силу свою и престол свой и великую власть. И дивилась вся земля, и поклонились зверю, говоря: кто подобен зверю сему и кто может сразиться с ним?! [26]

Грохнул взрыв, зачирикали в воздухе осколки. Гумилев прыгнул за контейнеры, туда же резво забежал на четвереньках Роулинсон, благо, длина веревки ему позволяла. Кто-то открыл огонь по Штреллеру, с треском разлетелась световая панель над лифтовой дверью.

– Прекратите! – не своим голосом заорал Нестор Тарасов. – Мы же перебьем друг друга!

– Стреляйте! Стреляйте! – кричал, в свою очередь, Мастер, пытаясь запустить лифт и ретироваться, но механизм включения не срабатывал – видимо, пуля или осколок перебили кабель.

Неудобно устроившись рядом с полковником, Гумилев быстро оценил обстановку. Среди его людей потерь вроде пока не имелось, они удачно попрятались за постом охраны. В щель между контейнерами Андрей видел пару фигур, лежавших неподвижно – убитые или раненые бойцы Солт-Лейк-Сити… Штреллер затаился за выступом скалы и стрелял оттуда короткими очередями, выставляя ствол и не целясь. Достать его было сложно.

Перестрелка разгоралась – было уже не до дружественного огня, к тому же люди Мастера явно посчитали новую фигуру, вступившую в игру, дрянной шуткой пришельцев. Оставив надежды зацепить Штреллера, солдаты палили по спутникам Гумилева, те коротко и аккуратно отстреливались. Второй раз, подумал Гумилев… Второй раз – сначала на вертолетной площадке, когда переговоры почти увенчались успехом, теперь – здесь… и все из-за идиотских случайностей! Впрочем, в какой-то степени появление Штреллера им помогло. По крайней мере, Гумилев был согласен с Шибановым и доверял Мастеру значительно меньше, чем даже тому же полковнику Роулинсону.

– Блаженны те, которые соблюдают заповеди Его, чтобы иметь им право на древо жизни и войти в город воротами! – верещал между тем доктор из-за своей скалы. – А вне – псы и чародеи, и любодеи, и убийцы, и идолослужители, и всякий любящий и делающий неправду!

Со стороны группы Мастера раздался выстрел из подствольника, словно выбило огромную пробку из бутылки с шампанским. Граната пошла хорошо и взорвалась метрах в двух над укрытием Штреллера. Тот замолчал на полуслове, но не погиб, а выскочил на открытое пространство. Всклокоченный и окровавленный, оглушенный взрывом и посеченный осколками и скальной крошкой, доктор с диким воплем выпустил последнюю очередь, и Гумилев, находившийся от него метрах в трех, выстрелил ему прямо в лоб. Доктора отшвырнуло назад, он грохнулся на пол, пулемет загрохотал куда-то вниз по узкой технической лесенке.

– Прекратите!!! – снова закричал Нестор, высунув из-за поста руку с белым платком.

Раздалось еще несколько выстрелов, и стало нереально тихо. Гумилев осторожно выглянул из-за контейнера и увидел, что Мастер стоит внутри лифтовой кабины и злобно тычет пальцем в кнопку. Рядом с ним скрючились, выставив автоматные стволы, двое солдат, еще двое или трое корчились и стонали на полу поодаль. Видимо, последняя очередь Захарии Штреллера стала фатальной. А может, и кто-то из ребят Шибанова постарался – Гумилев видел, как та же Мидори азартно палила из двух стволов.

Все было кончено.

Гумилев поднялся из-за ящиков и направился к Мастеру. Тот еще сильнее вдавил палец в кнопку, словно надеялся, что моторы оживут и лифт поползет наверх. Двое солдат отступили к задней стенке, прикидывая, погибнуть за босса или сдаться. Выбрав второе, они побросали оружие на дно лифта.

– Вот к чему приводят самоуверенность и показуха, – наставительно сказал Гумилев. Возможно, ситуация не совсем располагала к издевкам, но он просто не мог удержаться. – Остались бы наверху, услыхав про Рождество, послали бы отряд головорезов… Не знаю, чем бы это кончилось, но вы в любом случае считали бы себя хозяином положения. А теперь все не так, мистер…

– Называйте меня Мастером, – перебил тот, оставив бесплодные попытки запустить лифт.

– Как-то глупо, не находите? Мастер… Давайте уж я тогда буду называть вас по старой памяти сенатором, идет? Хотя вы давно уже никакой не сенатор.

– О’кей, – криво улыбнувшись, согласился Мастер.

Из укрытий повылезали ребята Шибанова, Тарасов и Вессенберг. В самом деле никто из них не пострадал, Андрей не ошибся. Все же проведенные на Закрытой Территории годы научили беречь себя… А вот спецподготовка, которую проходили и сотрудники его службы безопасности, и Решетников, не научила, получается.

Джей-Ти подошел к трупу доктора Штреллера и с опаской толкнул его ногой.

– Дохлый, – сообщил он с удовлетворением. – Видали, из чего этот торчок палил?! Подобрал мой пулемет с гнутым стволом, как-то его поправил…

– А сюда приехал, скорее всего, прицепившись к вагону где-нибудь снизу. Сумасшедшие обычно хитры и сильны, – добавил Вессенберг. Он все так же держал свой чемоданчик и тревожно посматривал на контейнеры, которые явно не хотел оставлять здесь и с удовольствием поволок бы наверх.

Атика вытащила из-за ящиков до сих пор сидевшего там Роулинсона и перерезала ножом веревку, соединявшую его с Ростиславом. Тут же вертелась Мидори с пистолетом, явно ожидая команды пристрелить негодяя. Нестор Тарасов осматривал раненых бойцов Мастера и задумчиво цокал языком.

– Что вы собираетесь со мной делать? – осведомился Мастер.

Он снял шлем, рассудив, очевидно, что эта тяжелая кастрюля в любом случае не поможет.

– Да что с вами делать… – незлобиво сказал Гумилев. – По-хорошему, судить вас надо, но я не уполномочен на такие акции, да и некогда. Будете с нами сотрудничать? Содействовать?

– Черта с два, – покачал седой головой Мастер. – Вы – русский. А я никогда не доверял русским. Вы патологически агрессивны и на генетическом уровне привержены тоталитаризму. Даже во Вьетнаме во время войны меня сбили русские…

– Я здесь представляю в первую очередь ООН, а не Россию, – объяснил Андрей. – А у ООН есть сведения, что режим, установленный в вашей так называемой республике, тоталитарный, если не сказать – фашистский. Это к вопросу о генетическом уровне… Поэтому мне в принципе без разницы, хотите вы с нами сотрудничать или нет. Судить вас будет ваш же народ, но не сегодня и даже не завтра. А пока неплохо бы выбраться наверх, согласны? И желательно без ущерба для нас, ибо он тут же может вылиться в ущерб для вас.

– Вы же представляете ООН, – ехидно прищурился Мастер. И угрожаете?

– Я-то представляю ООН, а вон тот молодой человек представляет Соединенные Штаты, – Гумилев показал пальцем на рэпера, который с готовностью скорчил гнусную рожу. – Имеет такие же права, как и вы, сенатор.

– Только не в Республике Солт-Лейк-Сити, – возразил Мастер. – Наши законы…

– Твои законы аннулируются, понял меня, плесень?! – злобно рявкнул Джей-Ти. – А потом мы доберемся и до этого чертова Макриди, который меня вздернул на крест!

Мастер тихо засмеялся, пригладил седые волосы.

– Чего ржешь? – подозрительно поинтересовался негр.

– До Макриди добираться не надо. Скорее, Макриди сам доберется до вас. Когда я говорил полковнику о некоторых проблемах, я имел в виду именно его. Так называемая Республиканская армия находится в окрестностях Солт-Лейк-Сити и, похоже, готовится к штурму.

…Наверх они выбирались по техническим лестницам и колодцам. Лифт отказался работать даже после того, как Шибанов и мастер на все руки Вессенберг нашли повреждения в кабелях и восстановили их. Видимо, что-то где-то сгорело или заклинило.

Двоих пленных солдат и трех охранников оставили возиться с ранеными, благо на посту охраны имелся аптечный шкафчик. Мастер без особой охоты, но и не сопротивляясь, последовал за победителями. Несмотря на годы, по лесенке он взбирался уверенно. Снизу его страховал Шибанов; именно страховал, потому что никакой возможности удрать диктатор не имел. Да он и не стал бы – уж кем-кем, а дураком Мастер точно никогда не был. Во вьетнамском плену он нашел способ выжить, просидел там пять с половиной лет, но не сдался, хотя и подписал признание о своей преступной деятельности против вьетнамского народа. Именно там он получил несколько переломов и с тех пор не мог поднимать руки выше плеч, а потому сейчас карабкался по лесенке несколько странным образом – быстро перехватывая руками металлические прутья прямо перед собой.

Несмотря на все мольбы и стоны Вессенберга, Гумилев наотрез отказался тащить за собой контейнеры. Это было невозможно даже чисто технически: лифт не работал, а по лестницам неуклюжие ящики не поднять. Успокоился эстонец лишь после того, как осознал, что если им контейнеры не унести, то и другим не удастся. К тому же внизу, в поезде, оставались тела их товарищей, за которыми в любом случае необходимо было вернуться.

На всякий случай ксенобиолог отрубил и второй лифт, чтобы из подземного тоннеля не вылез, как выразился Индро Юльевич, «еще какой-нибудь Штреллер».

Если на базе Неллис вход в «метрополитен» был замаскирован под затрапезный сарайчик из гофрированных металлических листов, то здесь все было значительно помпезнее. Конечно, по техническим лесенкам они выбрались в технические же помещения, но затем, распахнув двойную дверь, оказались в подобии зала ожидания. Два ряда пыльных мягких кресел, у окрашенной в бежевый цвет стены – несколько автоматов с прохладительными напитками, жевательной резинкой и чипсами. Сейчас, понятное дело, автоматы не работали. Под потолком висели плазменные панели, тоже покрытые толстым слоем пыли.

В «зале ожидания» никого не было.

– Сюда, – указал полковник Роулинсон.

– Прошу прощения, сенатор. – Ростислав упер пистолет в шею Мастера, чуть выше жесткого защитного воротника бронежилета.

– Бросьте, мистер Шибанофф, – укоризненно произнес Мастер. – Вы же понимаете, что я не собираюсь убегать.

– Я беспокоюсь о том, чтобы ваши люди правильно оценили угрожающую вам опасность.

– Они поймут, уверяю. А вы, мистер Шибанофф, не лыком шиты, – поговорку Мастер неожиданно произнес по-русски, пусть и весьма коряво. – Теперь я думаю, что напрасно вам устроил тогдашнюю проверку. Следовало оставить вас и ваших девушек у себя, достойное занятие нашлось бы. Даже ваш чернокожий приятель пригодился бы – не поверите, но у меня полным-полно бледнолицего отребья, идиотов, которые ему в подметки не годятся. К сожалению, поздновато.

– Да уж, – согласился Ростислав, – как-то совсем не время.

Во дворе, куда они вышли, стояло несколько открытых армейских джипов старого образца, которые обычно использует Национальная гвардия. Несколько солдат, бивших баклуши, вскочили при появлении своего главнокомандующего. Тут же обнаружили, что тот находится в плачевном положении, и первый лейтенант, видимо, бывший за старшего, нерешительно произнес:

– Сэр?!

– Эти люди со мной, – бесцветным голосом сказал Мастер.

Шибанов приветливо улыбнулся офицеру, не убирая пистолета.

– Да, сэр… Но…

– Я же сказал – они со мной! Не вздумайте устроить пальбу, Лайл! Сложите оружие.

– Да, сэр… – все так же нерешительно отозвался лейтенант.

Судя по бегающим глазам, он не прочь был записаться в герои и потому мог наделать глупостей, как это свойственно всем людям, стремящимся к подвигам. Порывы Лайла вовремя пресек Роулинсон, появившийся вместе со второй частью их небольшого отряда.

– Лейтенант, вы что, не слышите?! – прокаркал полковник. – Или хотите возглавить разведотряд и навестить Макриди?!

– Нет, сэр! – Офицер аккуратно извлек из кобуры пистолет и положил на подножку джипа. Солдаты последовали его примеру.

– Отлично, – буркнул Мастер. – Стоит кому-то приставить к твоей башке пистолет, и тебя сразу перестают слушаться подчиненные…

Разоруженных солдат загнали в здание над станцией и забаррикадировали выход, подогнав туда одну из машин. Разумеется, через какое-то время они найдут способ выбраться, но Гумилеву и Шибанову просто не хотелось тащиться в их компании в Цитадель. Отряд с удобством разместился в двух внедорожниках: первым управлял Роулинсон, как знающий дорогу, за руль второго, не спрашивая разрешения, уселась Мидори.

Всю дорогу до Цитадели Гумилев совершенно по-детски вертел головой – интересно было, как люди здесь устроили свою жизнь. Судя по увиденному, устроили они ее терпимо, правда, суровый быт неуловимо напоминал Северную Корею. При виде военных джипов многие предпочитали от греха подальше скрыться в домах или руинах, а оставшиеся и заметившие Мастера и Роулинсона кланялись.

– Не шибко у вас тут весело, – сказал Гумилев.

Мастер пожал плечами:

– Если бы у вас была возможность оказаться на моем месте, вы поняли бы, мистер Гумилефф, что в подобных ситуациях демократические формы правления не работают. Нужны лидеры, нужны строгие правила, система распределения жизненных благ, организации труда…

– Допустим. Но зачем вам понадобилось восстанавливать расовую сегрегацию?

– Мистер Гумилефф, вы меня поражаете! Да она никуда и не девалась! Когда в шестьдесят четвертом году президент Джонсон протащил закон о гражданских правах, все аплодировали. Но я что-то не видел, чтобы ярые сторонники этого закона тут же отдали своих дочерей замуж за чернокожих или же позволили сыновьям жениться на негритянках. Не знаю, что рассказывают там у вас в России, но у нас – и особенно на Юге – до сих пор любой белый двумя руками за равноправие, но в церкви старается сесть на скамью подальше от цветных.

На пересечении двух улиц стояла боевая машина пехоты «Брэдли». На стволе двадцати­­пяти­­милли­­метровой автоматической пушки сушились чьи-то носки, единственный сидевший на броне боец едва не свалился, завидев в проезжающей машине Мастера.

– Не похоже на прифронтовой город, который вот-вот собираются брать штурмом, – усмехнулся Гумилев.

– Лучшие люди на линии обороны, – сухо ответил Мастер.

Полковник молча рулил и в разговор не встревал.

– Здесь те, кто исполняет полицейские функции.

– Боитесь восстания изнутри?

– Опасаюсь, – не стал спорить Мастер. – Всегда находится пятая колонна или просто идиоты, которые полагают, что при новых хозяевах им будет лучше. В случае с Макриди они наверняка прогадают.

Хозяин Солт-Лейк-Сити выглядел сейчас как экскурсовод, рассказывающий досужим туристам о местных досто­примечатель­ностях и укладе жизни аборигенов.

– По мне так разницы никакой, – пожал плечами Гумилев, провожая взглядом очередных кланяющихся – пожилую негритянскую пару. Интересно, они оба являются иммунными или познакомились и поженились уже после Армагеддона? Скорее последнее… Вряд ли кому-то повезло сохранить семью – мужа, жену, детей… Куда больше людей просто нашли друг друга в этом безумии, как Шибанов и Атика.

Раньше Шибанов видел Солт-Лейк-Сити в основном ночью, когда они бежали из плена, угнав «Роллс-ройс» Мастера. Ночь и есть ночь – темно, уличного освещения не было, а покидали город они вообще под землей. Кстати, любопытно: покидали под землей, вернулись тоже под землей…

Цитадель выглядела более знакомой – все же к ней они подобрались при свете дня. На свою голову, как говорится… Тогда их встретил капитан Долтри, ныне лежавший где-то в тоннеле и, скорее всего, уже распотрошенный пауками-мутантами. Капитана было ничуть не жалко – дрянь человек, расист и придурок. Таких Ростиславу в скитаниях по зараженным штатам попадалось предостаточно, и в республике Мастера они могли найти применение. Судя по рассказу Джея-Ти, в армии Макриди дело обстояло не лучше, а сам Макриди был даже хуже Мастера. Бывший сенатор хотя бы пытался создать видимость государства, в котором имелось место для всех. У Макриди была именно армия, и ему требовались не граждане, а солдаты. Понятно, что армию надо обслуживать – потому Макриди и перестал грабить мелкие города и фермы, сменив цель на Солт-Лейк-Сити. А возможно, этих городов и ферм просто не осталось. Смяв их и оставшись без поставок, Макриди двинулся к единственному жизнеспособному оазису – Священному Городу Святых.

«А если кит на слона налезет, кто победит?» – вспомнился Ростиславу детский прикол. Примерно та же история происходила у него на глазах. Мастер и Макриди, кит и слон, наконец-то сошлись в открытом противостоянии.

Ворота Цитадели открылись перед ними молниеносно – охрана опознала и Мастера, и Роулинсона. Как только они въехали внутрь, Шибанов снова приставил пистолет к шее бывшего сенатора США, дабы предупредить любые провокации с его стороны. Гумилев сделал то же самое с Роулинсоном. Ошарашенные взгляды солдат и офицеров говорили о многом, но делать глупости и стрелять никто не стал. Ростислав еще более укрепился во мнении, что подчиненные не слишком-то любят своих боссов.

– Это со мной. Ничего не предпринимать! – предупредил охрану Мастер.

– Наверх, – указал направление Роулинсон.

Они двинулись по широкой лестнице и поднялись в довольно аскетичную комнату: два кожаных дивана, письменный стол, на стенах – несколько фотографий, в основном черно-белые снимки каких-то молодых парней возле допотопных реактивных самолетов. Полковник тут же подошел к стене, отодвинул в сторону пластиковую карту Соединенных Штатов и открыл небольшой бар.

– Кто-нибудь хочет? – дружелюбно спросил он.

– Не время и не место, – отозвался было Гумилев, но Джей-Ти воскликнул:

– Йо, брат! И от тебя есть польза! Дай-ка мне вон ту бутылочку – это ведь, если я не ошибаюсь, старый кентуккийский вискарь?!

– Он самый, – с уважением сказал Роулинсон и бросил рэперу указанный сосуд. Джей-Ти тут же отвинтил пробку и сделал глоток.

– Джей! – предостерегающе произнесла Мидори.

Мастер тем временем по-хозяйски уселся в кресло за столом и поинтересовался:

– Что вы собираетесь делать дальше? Устраивать обещанный суд? По-моему, не время – без меня город возьмут войска Макриди, судить будет некого и некому.

– Кто руководит обороной сейчас? – жестко спросил Гумилев.

– Полковник Донован.

– Это еще кто? – обернулся к Роулинсону Андрей.

– Полковник Национальной гвардии, – пояснил тот, прихлебывая виски. – В смысле, настоящий полковник, не как я.

– Толковый офицер, – подтвердил Мастер. – Но один не справится.

– Как вы оцениваете расстановку сил? – продолжал спрашивать Гумилев.

– Силы примерно равны. Но у Макриди более профессиональная армия. Пока мы строили здесь мирное государство, они кочевали по штатам и воевали.

– «Мирное государство»… – скривившись, повторил вслед за Мастером Андрей. – Самолетов и вертолетов, я так понимаю, нет?

– Почему же? У нас есть вертолеты. Ваши, то есть те, кто за периметром, давно уже не трогают летающие цели внутри. Видимо, поняли, что никто не суется во внешний мир… Потому у нас есть несколько боевых вертолетов, как и у Макриди. Но нет летчиков. Вся война идет на земле. У нас есть танки, но и у Макриди есть танки. У нас есть бронемашины, но и у Макриди есть бронемашины. У нас есть гаубицы – и у Макриди есть гаубицы. Разведывательные данные противоречивы, но в целом, как я уже сказал, силы примерно равны.

– Я был у Макриди, – слегка заплетающимся языком произнес Джей-Ти. – Чува-ак, там головорезы почище ваших проходимцев, даю зуб. Думай, что делать. Учтите и вы, мистер Гумилефф, я не хочу здесь сдохнуть. Один раз уже имел шанс, мне не понравилось, еле-еле удрал. Тут был базар про вертолеты – я уж лучше постараюсь свалить из города на летающей мясорубке, мне не привыкать шастать по пустыне.

– Никто никуда не сваливает, Джей, – сказал Шибанов. – Мы вместе. Или ты предлагаешь разделиться?

– Я ничего не предлагаю, брат. Я хочу раздолбать Макриди, но также хочу, чтобы этот седой хрен не остался в выигрыше.

– А он и не останется, – пообещал Гумилев. – Останется в выигрыше народ Солт-Лейк-Сити. Случайно или намеренно, но господин сенатор собрал здесь множество людей: как плохих, так и хороших. Хороших, я уверен, больше. И отдавать их банде Макриди я лично не собираюсь.

– В чем же дело, мистер олигарх? – Джею-Ти выпивка явно ударила по мозгам. – Звоните в ООН, где там их штаб-квартира, в Нью-Йорке? Пускай они присылают свои войска и зачморят бандитов.

– Джей, по-моему, тебе хватит, – холодным тоном сказала Мидори и отобрала у рэпера недопитую бутылку.

Мастер наблюдал за дискуссией с нескрываемым интересом.

– Я так понимаю, большинство на моей стороне?! – воскликнул он, не скрывая ликования. – Я плохой, но мерзавец Макриди еще хуже? Я вас понимаю – так во время Второй мировой рассуждал Рузвельт, думая, кому же помочь: Гитлеру или Сталину.

– Вот только не надо сравнивать, – предупредил Шибанов.

– Нет-нет, я и не пытаюсь! – поднял руки Мастер. – Но вы же согласны, мистер Шибанофф, что для Америки врагами были как коммунисты, так и фашисты? Президенту Рузвельту было очень сложно выбрать.

– Хватит исторических экскурсов, – отрезал Гумилев. – Да, сейчас мы на вашей стороне. Хотя вы по-прежнему остаетесь нашим пленником, никаких приказов и распоряжений без нашего ведома отдавать не будете. Свяжитесь для начала с этим, как его…

– Донованом, – подсказал Роулинсон.

– Да, полковником Донованом. Что там на подступах к городу, чем занят Макриди и все такое.

– Хорошо, – беззлобно согласился Мастер и вынул из ящика стола рацию.

Он нажал несколько кнопок, повернул рацию динамиком к собравшимся в кабинете. В динамике зашуршало.

– Да, сэр? Донован на связи.

– Я вернулся. У нас появилось несколько неожиданных союзников, – с этими словами Мастер подмигнул Шибанову. – Как обстановка?

– Они выжидают, сэр. По докладам разведчиков – подтягивают бронетехнику.

– Много?

– Оценки разные. Думаю, наша противотанковая оборона может справиться.

– Вы думаете… – Мастер помолчал. – Советуете ждать штурма?

– Мы можем нанести упреждающий удар, но… Сэр, может быть, нам стоит использовать «Чарли»?

Большой палец Мастера молниеносно скользнул на кнопку; он потряс замолчавшую рацию и озабоченно пробормотал:

– Что-то со связью… Помехи?

– Не трудитесь, сенатор, актер из вас никудышный. Что такое «Чарли»? – спросил Гумилев, бесцеремонно присаживаясь на краешек стола.

– Портативный ядерный заряд, – честно ответил Мастер после некоторого молчания.

– Ну ни хрена себе! – присвистнув, воскликнул подвыпивший Джей-Ти и свалился с дивана.

Глава восьмая

Наверху

Как только мы получим малейший намек, что кто-то думает о том, чтобы сделать что-то с кем-то из американцев и что-то с нашей родиной, знайте: мы не будем сидеть сложа ноги.

Джордж Уокер Буш, сорок третий президент США

Пули рикошетили от скальной породы, от стальных балок и уголков, крошили пластик. Упав на пол и откатившись в сторону, доктор швырнул в сторону солдат Мастера ручную гранату. Вряд ли это было целенаправленным действием – судя по всему, Захария Штреллер сошел с ума окончательно и бесповоротно и врагами числил всех, попавшихся на пути.

– И стал я на песке морском, и увидел выходящего из моря зверя с семью головами и десятью рогами: на рогах его было десять диадем, а на головах его имена богохульные, – визжал ученый. – Зверь, которого я видел, был подобен барсу; ноги у него – как у медведя, а пасть у него – как пасть у льва; и дал ему дракон силу свою и престол свой и великую власть. И дивилась вся земля, и поклонились зверю, говоря: кто подобен зверю сему и кто может сразиться с ним?! [26]

Грохнул взрыв, зачирикали в воздухе осколки. Гумилев прыгнул за контейнеры, туда же резво забежал на четвереньках Роулинсон, благо, длина веревки ему позволяла. Кто-то открыл огонь по Штреллеру, с треском разлетелась световая панель над лифтовой дверью.

– Прекратите! – не своим голосом заорал Нестор Тарасов. – Мы же перебьем друг друга!

– Стреляйте! Стреляйте! – кричал, в свою очередь, Мастер, пытаясь запустить лифт и ретироваться, но механизм включения не срабатывал – видимо, пуля или осколок перебили кабель.

Неудобно устроившись рядом с полковником, Гумилев быстро оценил обстановку. Среди его людей потерь вроде пока не имелось, они удачно попрятались за постом охраны. В щель между контейнерами Андрей видел пару фигур, лежавших неподвижно – убитые или раненые бойцы Солт-Лейк-Сити… Штреллер затаился за выступом скалы и стрелял оттуда короткими очередями, выставляя ствол и не целясь. Достать его было сложно.

Перестрелка разгоралась – было уже не до дружественного огня, к тому же люди Мастера явно посчитали новую фигуру, вступившую в игру, дрянной шуткой пришельцев. Оставив надежды зацепить Штреллера, солдаты палили по спутникам Гумилева, те коротко и аккуратно отстреливались. Второй раз, подумал Гумилев… Второй раз – сначала на вертолетной площадке, когда переговоры почти увенчались успехом, теперь – здесь… и все из-за идиотских случайностей! Впрочем, в какой-то степени появление Штреллера им помогло. По крайней мере, Гумилев был согласен с Шибановым и доверял Мастеру значительно меньше, чем даже тому же полковнику Роулинсону.

– Блаженны те, которые соблюдают заповеди Его, чтобы иметь им право на древо жизни и войти в город воротами! – верещал между тем доктор из-за своей скалы. – А вне – псы и чародеи, и любодеи, и убийцы, и идолослужители, и всякий любящий и делающий неправду!

Со стороны группы Мастера раздался выстрел из подствольника, словно выбило огромную пробку из бутылки с шампанским. Граната пошла хорошо и взорвалась метрах в двух над укрытием Штреллера. Тот замолчал на полуслове, но не погиб, а выскочил на открытое пространство. Всклокоченный и окровавленный, оглушенный взрывом и посеченный осколками и скальной крошкой, доктор с диким воплем выпустил последнюю очередь, и Гумилев, находившийся от него метрах в трех, выстрелил ему прямо в лоб. Доктора отшвырнуло назад, он грохнулся на пол, пулемет загрохотал куда-то вниз по узкой технической лесенке.

– Прекратите!!! – снова закричал Нестор, высунув из-за поста руку с белым платком.

Раздалось еще несколько выстрелов, и стало нереально тихо. Гумилев осторожно выглянул из-за контейнера и увидел, что Мастер стоит внутри лифтовой кабины и злобно тычет пальцем в кнопку. Рядом с ним скрючились, выставив автоматные стволы, двое солдат, еще двое или трое корчились и стонали на полу поодаль. Видимо, последняя очередь Захарии Штреллера стала фатальной. А может, и кто-то из ребят Шибанова постарался – Гумилев видел, как та же Мидори азартно палила из двух стволов.

Все было кончено.

Гумилев поднялся из-за ящиков и направился к Мастеру. Тот еще сильнее вдавил палец в кнопку, словно надеялся, что моторы оживут и лифт поползет наверх. Двое солдат отступили к задней стенке, прикидывая, погибнуть за босса или сдаться. Выбрав второе, они побросали оружие на дно лифта.

– Вот к чему приводят самоуверенность и показуха, – наставительно сказал Гумилев. Возможно, ситуация не совсем располагала к издевкам, но он просто не мог удержаться. – Остались бы наверху, услыхав про Рождество, послали бы отряд головорезов… Не знаю, чем бы это кончилось, но вы в любом случае считали бы себя хозяином положения. А теперь все не так, мистер…

– Называйте меня Мастером, – перебил тот, оставив бесплодные попытки запустить лифт.

– Как-то глупо, не находите? Мастер… Давайте уж я тогда буду называть вас по старой памяти сенатором, идет? Хотя вы давно уже никакой не сенатор.

– О’кей, – криво улыбнувшись, согласился Мастер.

Из укрытий повылезали ребята Шибанова, Тарасов и Вессенберг. В самом деле никто из них не пострадал, Андрей не ошибся. Все же проведенные на Закрытой Территории годы научили беречь себя… А вот спецподготовка, которую проходили и сотрудники его службы безопасности, и Решетников, не научила, получается.

Джей-Ти подошел к трупу доктора Штреллера и с опаской толкнул его ногой.

– Дохлый, – сообщил он с удовлетворением. – Видали, из чего этот торчок палил?! Подобрал мой пулемет с гнутым стволом, как-то его поправил…

– А сюда приехал, скорее всего, прицепившись к вагону где-нибудь снизу. Сумасшедшие обычно хитры и сильны, – добавил Вессенберг. Он все так же держал свой чемоданчик и тревожно посматривал на контейнеры, которые явно не хотел оставлять здесь и с удовольствием поволок бы наверх.

Атика вытащила из-за ящиков до сих пор сидевшего там Роулинсона и перерезала ножом веревку, соединявшую его с Ростиславом. Тут же вертелась Мидори с пистолетом, явно ожидая команды пристрелить негодяя. Нестор Тарасов осматривал раненых бойцов Мастера и задумчиво цокал языком.

– Что вы собираетесь со мной делать? – осведомился Мастер.

Он снял шлем, рассудив, очевидно, что эта тяжелая кастрюля в любом случае не поможет.

– Да что с вами делать… – незлобиво сказал Гумилев. – По-хорошему, судить вас надо, но я не уполномочен на такие акции, да и некогда. Будете с нами сотрудничать? Содействовать?

– Черта с два, – покачал седой головой Мастер. – Вы – русский. А я никогда не доверял русским. Вы патологически агрессивны и на генетическом уровне привержены тоталитаризму. Даже во Вьетнаме во время войны меня сбили русские…

– Я здесь представляю в первую очередь ООН, а не Россию, – объяснил Андрей. – А у ООН есть сведения, что режим, установленный в вашей так называемой республике, тоталитарный, если не сказать – фашистский. Это к вопросу о генетическом уровне… Поэтому мне в принципе без разницы, хотите вы с нами сотрудничать или нет. Судить вас будет ваш же народ, но не сегодня и даже не завтра. А пока неплохо бы выбраться наверх, согласны? И желательно без ущерба для нас, ибо он тут же может вылиться в ущерб для вас.

– Вы же представляете ООН, – ехидно прищурился Мастер. И угрожаете?

– Я-то представляю ООН, а вон тот молодой человек представляет Соединенные Штаты, – Гумилев показал пальцем на рэпера, который с готовностью скорчил гнусную рожу. – Имеет такие же права, как и вы, сенатор.

– Только не в Республике Солт-Лейк-Сити, – возразил Мастер. – Наши законы…

– Твои законы аннулируются, понял меня, плесень?! – злобно рявкнул Джей-Ти. – А потом мы доберемся и до этого чертова Макриди, который меня вздернул на крест!

Мастер тихо засмеялся, пригладил седые волосы.

– Чего ржешь? – подозрительно поинтересовался негр.

– До Макриди добираться не надо. Скорее, Макриди сам доберется до вас. Когда я говорил полковнику о некоторых проблемах, я имел в виду именно его. Так называемая Республиканская армия находится в окрестностях Солт-Лейк-Сити и, похоже, готовится к штурму.

…Наверх они выбирались по техническим лестницам и колодцам. Лифт отказался работать даже после того, как Шибанов и мастер на все руки Вессенберг нашли повреждения в кабелях и восстановили их. Видимо, что-то где-то сгорело или заклинило.

Двоих пленных солдат и трех охранников оставили возиться с ранеными, благо на посту охраны имелся аптечный шкафчик. Мастер без особой охоты, но и не сопротивляясь, последовал за победителями. Несмотря на годы, по лесенке он взбирался уверенно. Снизу его страховал Шибанов; именно страховал, потому что никакой возможности удрать диктатор не имел. Да он и не стал бы – уж кем-кем, а дураком Мастер точно никогда не был. Во вьетнамском плену он нашел способ выжить, просидел там пять с половиной лет, но не сдался, хотя и подписал признание о своей преступной деятельности против вьетнамского народа. Именно там он получил несколько переломов и с тех пор не мог поднимать руки выше плеч, а потому сейчас карабкался по лесенке несколько странным образом – быстро перехватывая руками металлические прутья прямо перед собой.

Несмотря на все мольбы и стоны Вессенберга, Гумилев наотрез отказался тащить за собой контейнеры. Это было невозможно даже чисто технически: лифт не работал, а по лестницам неуклюжие ящики не поднять. Успокоился эстонец лишь после того, как осознал, что если им контейнеры не унести, то и другим не удастся. К тому же внизу, в поезде, оставались тела их товарищей, за которыми в любом случае необходимо было вернуться.

На всякий случай ксенобиолог отрубил и второй лифт, чтобы из подземного тоннеля не вылез, как выразился Индро Юльевич, «еще какой-нибудь Штреллер».

Если на базе Неллис вход в «метрополитен» был замаскирован под затрапезный сарайчик из гофрированных металлических листов, то здесь все было значительно помпезнее. Конечно, по техническим лесенкам они выбрались в технические же помещения, но затем, распахнув двойную дверь, оказались в подобии зала ожидания. Два ряда пыльных мягких кресел, у окрашенной в бежевый цвет стены – несколько автоматов с прохладительными напитками, жевательной резинкой и чипсами. Сейчас, понятное дело, автоматы не работали. Под потолком висели плазменные панели, тоже покрытые толстым слоем пыли.

В «зале ожидания» никого не было.

– Сюда, – указал полковник Роулинсон.

– Прошу прощения, сенатор. – Ростислав упер пистолет в шею Мастера, чуть выше жесткого защитного воротника бронежилета.

– Бросьте, мистер Шибанофф, – укоризненно произнес Мастер. – Вы же понимаете, что я не собираюсь убегать.

– Я беспокоюсь о том, чтобы ваши люди правильно оценили угрожающую вам опасность.

– Они поймут, уверяю. А вы, мистер Шибанофф, не лыком шиты, – поговорку Мастер неожиданно произнес по-русски, пусть и весьма коряво. – Теперь я думаю, что напрасно вам устроил тогдашнюю проверку. Следовало оставить вас и ваших девушек у себя, достойное занятие нашлось бы. Даже ваш чернокожий приятель пригодился бы – не поверите, но у меня полным-полно бледнолицего отребья, идиотов, которые ему в подметки не годятся. К сожалению, поздновато.

– Да уж, – согласился Ростислав, – как-то совсем не время.

Во дворе, куда они вышли, стояло несколько открытых армейских джипов старого образца, которые обычно использует Национальная гвардия. Несколько солдат, бивших баклуши, вскочили при появлении своего главнокомандующего. Тут же обнаружили, что тот находится в плачевном положении, и первый лейтенант, видимо, бывший за старшего, нерешительно произнес:

– Сэр?!

– Эти люди со мной, – бесцветным голосом сказал Мастер.

Шибанов приветливо улыбнулся офицеру, не убирая пистолета.

– Да, сэр… Но…

– Я же сказал – они со мной! Не вздумайте устроить пальбу, Лайл! Сложите оружие.

– Да, сэр… – все так же нерешительно отозвался лейтенант.

Судя по бегающим глазам, он не прочь был записаться в герои и потому мог наделать глупостей, как это свойственно всем людям, стремящимся к подвигам. Порывы Лайла вовремя пресек Роулинсон, появившийся вместе со второй частью их небольшого отряда.

– Лейтенант, вы что, не слышите?! – прокаркал полковник. – Или хотите возглавить разведотряд и навестить Макриди?!

– Нет, сэр! – Офицер аккуратно извлек из кобуры пистолет и положил на подножку джипа. Солдаты последовали его примеру.

– Отлично, – буркнул Мастер. – Стоит кому-то приставить к твоей башке пистолет, и тебя сразу перестают слушаться подчиненные…

Разоруженных солдат загнали в здание над станцией и забаррикадировали выход, подогнав туда одну из машин. Разумеется, через какое-то время они найдут способ выбраться, но Гумилеву и Шибанову просто не хотелось тащиться в их компании в Цитадель. Отряд с удобством разместился в двух внедорожниках: первым управлял Роулинсон, как знающий дорогу, за руль второго, не спрашивая разрешения, уселась Мидори.

Всю дорогу до Цитадели Гумилев совершенно по-детски вертел головой – интересно было, как люди здесь устроили свою жизнь. Судя по увиденному, устроили они ее терпимо, правда, суровый быт неуловимо напоминал Северную Корею. При виде военных джипов многие предпочитали от греха подальше скрыться в домах или руинах, а оставшиеся и заметившие Мастера и Роулинсона кланялись.

– Не шибко у вас тут весело, – сказал Гумилев.

Мастер пожал плечами:

– Если бы у вас была возможность оказаться на моем месте, вы поняли бы, мистер Гумилефф, что в подобных ситуациях демократические формы правления не работают. Нужны лидеры, нужны строгие правила, система распределения жизненных благ, организации труда…

– Допустим. Но зачем вам понадобилось восстанавливать расовую сегрегацию?

– Мистер Гумилефф, вы меня поражаете! Да она никуда и не девалась! Когда в шестьдесят четвертом году президент Джонсон протащил закон о гражданских правах, все аплодировали. Но я что-то не видел, чтобы ярые сторонники этого закона тут же отдали своих дочерей замуж за чернокожих или же позволили сыновьям жениться на негритянках. Не знаю, что рассказывают там у вас в России, но у нас – и особенно на Юге – до сих пор любой белый двумя руками за равноправие, но в церкви старается сесть на скамью подальше от цветных.

На пересечении двух улиц стояла боевая машина пехоты «Брэдли». На стволе двадцати­­пяти­­милли­­метровой автоматической пушки сушились чьи-то носки, единственный сидевший на броне боец едва не свалился, завидев в проезжающей машине Мастера.

– Не похоже на прифронтовой город, который вот-вот собираются брать штурмом, – усмехнулся Гумилев.

– Лучшие люди на линии обороны, – сухо ответил Мастер.

Полковник молча рулил и в разговор не встревал.

– Здесь те, кто исполняет полицейские функции.

– Боитесь восстания изнутри?

– Опасаюсь, – не стал спорить Мастер. – Всегда находится пятая колонна или просто идиоты, которые полагают, что при новых хозяевах им будет лучше. В случае с Макриди они наверняка прогадают.

Хозяин Солт-Лейк-Сити выглядел сейчас как экскурсовод, рассказывающий досужим туристам о местных досто­примечатель­ностях и укладе жизни аборигенов.

– По мне так разницы никакой, – пожал плечами Гумилев, провожая взглядом очередных кланяющихся – пожилую негритянскую пару. Интересно, они оба являются иммунными или познакомились и поженились уже после Армагеддона? Скорее последнее… Вряд ли кому-то повезло сохранить семью – мужа, жену, детей… Куда больше людей просто нашли друг друга в этом безумии, как Шибанов и Атика.

Раньше Шибанов видел Солт-Лейк-Сити в основном ночью, когда они бежали из плена, угнав «Роллс-ройс» Мастера. Ночь и есть ночь – темно, уличного освещения не было, а покидали город они вообще под землей. Кстати, любопытно: покидали под землей, вернулись тоже под землей…

Цитадель выглядела более знакомой – все же к ней они подобрались при свете дня. На свою голову, как говорится… Тогда их встретил капитан Долтри, ныне лежавший где-то в тоннеле и, скорее всего, уже распотрошенный пауками-мутантами. Капитана было ничуть не жалко – дрянь человек, расист и придурок. Таких Ростиславу в скитаниях по зараженным штатам попадалось предостаточно, и в республике Мастера они могли найти применение. Судя по рассказу Джея-Ти, в армии Макриди дело обстояло не лучше, а сам Макриди был даже хуже Мастера. Бывший сенатор хотя бы пытался создать видимость государства, в котором имелось место для всех. У Макриди была именно армия, и ему требовались не граждане, а солдаты. Понятно, что армию надо обслуживать – потому Макриди и перестал грабить мелкие города и фермы, сменив цель на Солт-Лейк-Сити. А возможно, этих городов и ферм просто не осталось. Смяв их и оставшись без поставок, Макриди двинулся к единственному жизнеспособному оазису – Священному Городу Святых.

«А если кит на слона налезет, кто победит?» – вспомнился Ростиславу детский прикол. Примерно та же история происходила у него на глазах. Мастер и Макриди, кит и слон, наконец-то сошлись в открытом противостоянии.

Ворота Цитадели открылись перед ними молниеносно – охрана опознала и Мастера, и Роулинсона. Как только они въехали внутрь, Шибанов снова приставил пистолет к шее бывшего сенатора США, дабы предупредить любые провокации с его стороны. Гумилев сделал то же самое с Роулинсоном. Ошарашенные взгляды солдат и офицеров говорили о многом, но делать глупости и стрелять никто не стал. Ростислав еще более укрепился во мнении, что подчиненные не слишком-то любят своих боссов.

– Это со мной. Ничего не предпринимать! – предупредил охрану Мастер.

– Наверх, – указал направление Роулинсон.

Они двинулись по широкой лестнице и поднялись в довольно аскетичную комнату: два кожаных дивана, письменный стол, на стенах – несколько фотографий, в основном черно-белые снимки каких-то молодых парней возле допотопных реактивных самолетов. Полковник тут же подошел к стене, отодвинул в сторону пластиковую карту Соединенных Штатов и открыл небольшой бар.

– Кто-нибудь хочет? – дружелюбно спросил он.

– Не время и не место, – отозвался было Гумилев, но Джей-Ти воскликнул:

– Йо, брат! И от тебя есть польза! Дай-ка мне вон ту бутылочку – это ведь, если я не ошибаюсь, старый кентуккийский вискарь?!

– Он самый, – с уважением сказал Роулинсон и бросил рэперу указанный сосуд. Джей-Ти тут же отвинтил пробку и сделал глоток.

– Джей! – предостерегающе произнесла Мидори.

Мастер тем временем по-хозяйски уселся в кресло за столом и поинтересовался:

– Что вы собираетесь делать дальше? Устраивать обещанный суд? По-моему, не время – без меня город возьмут войска Макриди, судить будет некого и некому.

– Кто руководит обороной сейчас? – жестко спросил Гумилев.

– Полковник Донован.

– Это еще кто? – обернулся к Роулинсону Андрей.

– Полковник Национальной гвардии, – пояснил тот, прихлебывая виски. – В смысле, настоящий полковник, не как я.

– Толковый офицер, – подтвердил Мастер. – Но один не справится.

– Как вы оцениваете расстановку сил? – продолжал спрашивать Гумилев.

– Силы примерно равны. Но у Макриди более профессиональная армия. Пока мы строили здесь мирное государство, они кочевали по штатам и воевали.

– «Мирное государство»… – скривившись, повторил вслед за Мастером Андрей. – Самолетов и вертолетов, я так понимаю, нет?

– Почему же? У нас есть вертолеты. Ваши, то есть те, кто за периметром, давно уже не трогают летающие цели внутри. Видимо, поняли, что никто не суется во внешний мир… Потому у нас есть несколько боевых вертолетов, как и у Макриди. Но нет летчиков. Вся война идет на земле. У нас есть танки, но и у Макриди есть танки. У нас есть бронемашины, но и у Макриди есть бронемашины. У нас есть гаубицы – и у Макриди есть гаубицы. Разведывательные данные противоречивы, но в целом, как я уже сказал, силы примерно равны.

– Я был у Макриди, – слегка заплетающимся языком произнес Джей-Ти. – Чува-ак, там головорезы почище ваших проходимцев, даю зуб. Думай, что делать. Учтите и вы, мистер Гумилефф, я не хочу здесь сдохнуть. Один раз уже имел шанс, мне не понравилось, еле-еле удрал. Тут был базар про вертолеты – я уж лучше постараюсь свалить из города на летающей мясорубке, мне не привыкать шастать по пустыне.

– Никто никуда не сваливает, Джей, – сказал Шибанов. – Мы вместе. Или ты предлагаешь разделиться?

– Я ничего не предлагаю, брат. Я хочу раздолбать Макриди, но также хочу, чтобы этот седой хрен не остался в выигрыше.

– А он и не останется, – пообещал Гумилев. – Останется в выигрыше народ Солт-Лейк-Сити. Случайно или намеренно, но господин сенатор собрал здесь множество людей: как плохих, так и хороших. Хороших, я уверен, больше. И отдавать их банде Макриди я лично не собираюсь.

– В чем же дело, мистер олигарх? – Джею-Ти выпивка явно ударила по мозгам. – Звоните в ООН, где там их штаб-квартира, в Нью-Йорке? Пускай они присылают свои войска и зачморят бандитов.

– Джей, по-моему, тебе хватит, – холодным тоном сказала Мидори и отобрала у рэпера недопитую бутылку.

Мастер наблюдал за дискуссией с нескрываемым интересом.

– Я так понимаю, большинство на моей стороне?! – воскликнул он, не скрывая ликования. – Я плохой, но мерзавец Макриди еще хуже? Я вас понимаю – так во время Второй мировой рассуждал Рузвельт, думая, кому же помочь: Гитлеру или Сталину.

– Вот только не надо сравнивать, – предупредил Шибанов.

– Нет-нет, я и не пытаюсь! – поднял руки Мастер. – Но вы же согласны, мистер Шибанофф, что для Америки врагами были как коммунисты, так и фашисты? Президенту Рузвельту было очень сложно выбрать.

– Хватит исторических экскурсов, – отрезал Гумилев. – Да, сейчас мы на вашей стороне. Хотя вы по-прежнему остаетесь нашим пленником, никаких приказов и распоряжений без нашего ведома отдавать не будете. Свяжитесь для начала с этим, как его…

– Донованом, – подсказал Роулинсон.

– Да, полковником Донованом. Что там на подступах к городу, чем занят Макриди и все такое.

– Хорошо, – беззлобно согласился Мастер и вынул из ящика стола рацию.

Он нажал несколько кнопок, повернул рацию динамиком к собравшимся в кабинете. В динамике зашуршало.

– Да, сэр? Донован на связи.

– Я вернулся. У нас появилось несколько неожиданных союзников, – с этими словами Мастер подмигнул Шибанову. – Как обстановка?

– Они выжидают, сэр. По докладам разведчиков – подтягивают бронетехнику.

– Много?

– Оценки разные. Думаю, наша противотанковая оборона может справиться.

– Вы думаете… – Мастер помолчал. – Советуете ждать штурма?

– Мы можем нанести упреждающий удар, но… Сэр, может быть, нам стоит использовать «Чарли»?

Большой палец Мастера молниеносно скользнул на кнопку; он потряс замолчавшую рацию и озабоченно пробормотал:

– Что-то со связью… Помехи?

– Не трудитесь, сенатор, актер из вас никудышный. Что такое «Чарли»? – спросил Гумилев, бесцеремонно присаживаясь на краешек стола.

– Портативный ядерный заряд, – честно ответил Мастер после некоторого молчания.

– Ну ни хрена себе! – присвистнув, воскликнул подвыпивший Джей-Ти и свалился с дивана.