Глава третья

Досадные потери и полезные приобретения

Это не загрязнение наносит вред окружающей среде,

а те примеси, которые находятся в воздухе и воде.

Джордж Уокер Буш, сорок третий президент США

Андрей Гумилев держал пульт осторожно, словно гранату. По сути, это и была граната, и даже гораздо более опасная, чем обычная осколочная. Второй пульт, резервный, он передал Решетникову.

Носители с данными тащил Вессенберг – он, похоже, никому не собирался доверять эту почетную обязанность. Гумилев прекрасно понимал ксенобиолога, но сам почему-то не чувствовал особенной радости. Фальшивый «музей» его удивил значительно больше, а после обмана правда оказалась уже не столь поразительной. Конечно, со всем этим нужно будет разобраться, но для начала-то необходимо выбраться с базы. В противном случае их находка так и останется тайной за семью печатями…

Несколько контейнеров по согласованию с доктором Штреллером они все же подняли на мини-лифте. Гумилев рассудил, что их можно отдать Роулинсону, тем более, по словам все того же доктора, там не было ничего экстраординарного. Самое ценное находилось у Вессенберга.

– Андрей Львович, – окликнул Миллерс, когда они вышли в коридор и направились к лестницам. – Может, давайте, я вперед пойду? Проверю, что происходит… Мало ли что этот тухлый полковник выдумал. Вдруг там засада?

– Да нет, Антон, не будет там засады. При всех своих недостатках полковник на идиота не похож. Мы ему наглядно продемонстрировали, что можем натворить.

– И все-таки не доверяю я ему… – буркнул Миллерс, нервно поглаживая цевье дробовика.

Спокойнее всех чувствовал себя доктор Захария Штреллер. То, с какой легкостью они покинули отсек, где доктор безвылазно сидел пару лет, окончательно убедило Гумилева в том, что бедолага спятил. Сейчас доктор, который остался в своем перепачканном халате, но зато снова напялил каску, шел чуть впереди и еле слышно напевал мелодийку из старой комедии «В джазе только девушки». Маленький Андрей в свое время смотрел усеченную версию в кинотеатре, куда он с друзьями пробирался нелегально, потому что на этот фильм детям до шестнадцати лет вход был запрещен.

Гумилев немного беспокоился, что у профессора может не оказаться иммунитета против вируса и выход наверх для него станет фатальным. С другой стороны, вариантов не было – не оставлять же Штреллера внизу, да он и не согласился бы. Оставалось надеяться, что те, с кем он встретится наверху, иммунны и носителями не являются. Хотя…

– Послушайте, доктор! – обратился к Штреллеру Андрей, притормаживая того за плечо.

– Да? – откликнулся бородач.

– Как я уже говорил, наверху была эпидемия. Вы все это время ни с кем не контактировали, и я не могу быть уверен, что вы иммунны и не заразитесь. Я предлагаю вам надеть мой костюм. Там специальные фильтры, вы будете в безопасности.

Сумасшедший или же нет, но доктор покачал головой.

– А как же вы?

– У меня как раз иммунитет. Мы научились распознавать тех, кто не восприимчив к «Армагеддону».

– Андрей Львович! – возмущенно сказал Миллерс. – Во-первых, костюм защищает не только от вируса, но и от пуль! Во-вторых, давайте тогда уж я…

– Что – ты? – перебил безопасника Гумилев. – Ты-то восприимчив! Зачем мне чокнутый охранник, который на меня же и кинется в случае чего? Да и потом, не так уж он от пуль и защищает.

Миллерс потупился, сообразив, что сморозил глупость. Потом вскинулся:

– Нет, но вот же…

– Да, Индро Юльевич тоже иммунный, но у него, к сожалению, другой размер. Мистер Штреллер в его костюм попросту не влезет.

Вессенберг внимательно смотрел на них, кажется, не понимая, о чем идет речь.

– Кому-то нужен мой костюм? – осведомился он.

– Нет-нет. Мы уже все решили, – сказал Гумилев и, не обращая более внимания на сердитое пыхтение Миллерса, быстро разоблачился, оставшись в легком зеленом комбинезоне из прочной ткани. Слава богу, поношенные туфли профессора Андрею подошли, иначе пришлось бы передвигаться босиком. – Отлично, – заметил он и помог доктору справиться с застежками шлема, запихать в который длинную бороду оказалось довольно сложно. Замигавший огонек показал, что фильтр включился. Штреллер заулыбался и показал большой палец.

– Напрасно вы все же, Андрей Львович, – не удержался от последнего замечания Миллерс и недовольно затопал вслед за доктором.

– Если я правильно понимаю, то доктор – единственный, кто на сегодня больше всех знает о здешних секретах. А значит, он ценнее тебя или меня, Антон, – серьезно сказал Гумилев. Молчание Миллерса явно означало, что безопасник так не считает.

– Ты, в самом деле, поаккуратнее, Андрей Львович, – попросил Решетников. – Костюм в самом деле пулю более-менее держал, а твой полупердончик ничего не сдержит.

– Я на рожон не полезу, Кирилыч, – пообещал Гумилев, одергивая свой зеленый «полупердончик».

Поднимались они совсем не так, как спускались, – узенькими лестницами, проложенными прямо по выдолбленным в скале вертикальным тоннелям. Переходы между этажами блокировались мощными дверьми, но доктор открывал их при помощи своего магнитного ключа-карты. Он снова что-то мурлыкал себе под нос, а однажды даже исполнил несколько танцевальных па. Мистер Штреллер явно нуждался в услугах хорошего психиатра, и чем раньше, тем лучше. Психиатр, а точнее, психолог, у Гумилева под рукой теоретически имелся – Петр Петрович Артемьев. Другое дело, что до Артемьева еще надо было добраться.

В мрачных коридорах подземных ярусов было безлюдно. По крайней мере в этой части полковник Роулинсон достигнутые договоренности выполнял. Оставалось верить, что и наверху их не встретят в штыки. Побоятся взлететь на воздух, голубчики…

– Может, вам помочь, Индро Юльевич? – спросил Гумилев у эстонца, потому что металлический чемоданчик выглядел довольно тяжелым, а Вессенберг, прямо скажем, был отнюдь не атлетического сложения.

– Ерунда… – отозвался ксенобиолог. – Я сам донесу.

– Как хотите. Я без бронекостюма, в отличие от вас, мне полегче было бы.

– Сам донесу, – повторил Вессенберг, на сей раз несколько раздраженно.

«Черт с ним, – решил Андрей, – пусть тащит, раз ему так хочется…»

Как и ожидал Гумилев, выбрались из-под земли они также вовсе не там, где спускались. Ангар, в котором находились главные ворота первого яруса, оказался южнее, а они вылезли внутри железобетонной будки, притулившейся к безрадостного вида постройкам непонятного назначения. Доктор Штреллер аккуратно закрыл за собой лязгнувшую дверь и сказал:

– Куда теперь? Где террористы?

– Полагаю, везде, – ответил Гумилев. – Давайте сделаем так: я отправлюсь на переговоры, а вы… Вы сидите пока здесь. Если вдруг что-то опять взорвется – не волнуйтесь, я могу устроить небольшую демонстрацию силы. А вот если не вернусь через полчаса, тогда пытайтесь выбраться с территории базы самостоятельно и уходите на север.

– Неразумно, – сказал Решетников, поправляя на плече дробовик. – Почему именно вы?

– Я подозреваю, что Роулинсон будет разговаривать только со мной, – возразил Гумилев, отдал Кирилычу свой пистолет и, более ничего не объясняя, осторожно покинул будку.

Прячась за выступами зданий – на случай, если его заметит какой-нибудь чересчур бдительный снайпер, – Гумилев добрался до ангара и только там увидел первого солдата. Вернее, даже трех солдат – они стояли у электрокара, грузно припавшего на спущенные колеса, и что-то обсуждали.

– Эй! – окликнул Андрей. Солдаты обернулись. – Я – Андрей Гумилев, отведите меня к полковнику.

– Руки, – неуверенно сказал один из солдат, поводя стволом штурмовой винтовки. – Руки подними.

Гумилев поднял руки, сжимая в правой пульт и держа палец на кнопке. Если доктор Штреллер ничего не путал, следующей на воздух должна была взлететь автомастерская.

– Мы получили указания насчет вас, – сказал другой солдат, опасливо посматривая на пульт. – Идемте, сэр. Руки можете опустить. Не дури, Джейк. Этот парень может взорвать всю базу, если ему что-нибудь не понравится, это же русский, они все сумасшедшие.

Джейк нехотя опустил свое оружие и мотнул головой:

– Вперед.

Немного расслабиться Андрей смог, только войдя в помещение на башне КДП. За столом сидел полковник Роулинсон, выглядевший непривычно свежим и бодрым, а у окна… У окна стоял Нестор Тарасов.

– Нестор?! – обрадовался Гумилев. – Что с нашими? Где они?

– Все в порядке. Сидят под замком, их охраняют, но никакого вреда не причинят. Я уже обо всем договорился с полковником.

Гумилев недоуменно уставился на Нестора. С какой стати медик группы договаривается с полковником? Какие у него могут быть козыри? Или Тарасов попросту не тот, за кого себя выдает?! История с таинственным исчезновением и не менее таинственным возвращением…

– О чем вы договорились? Я не давал вам таких полномочий.

– К сожалению, так вышло. Полномочия мне дала ситуация. Видите ли, мы с мистером Роулинсоном старые знакомые. Это выяснилось совсем недавно, и мне, так сказать, пришлось брать быка за рога. Уверяю, до самого нашего появления на базе я и не представлял, что полковник вообще жив. Расставались мы с ним при весьма печальных обстоятельствах.

– Кстати, вы можете сесть, – вставил Роулинсон, указывая на свободное кресло.

Гумилев сел, водя большим пальцем по гладкой круглой кнопке на пульте. Он заметил, что Роулинсон внимательно наблюдает за его движениями.

– Допустим. И о чем же вы договорились?

– Поскольку ситуация патовая, выход один – разойтись с миром. Разумеется, вы должны поделиться с полковником добычей, которую вынесли из секретного хранилища. Назовем это законной долей Республики Солт-Лейк-Сити, которую представляет полковник. Это ваше предложение, как сказал мне полковник, и, на мой взгляд, это разумно. Республика сможет легализоваться и спокойно войти в мировое сообщество после того, как разработает лекарство от вируса «Армагеддон».

– Солт-Лейк-Сити разработает лекарство от вируса?! – удивленно поднял брови Гумилев. – Вообще-то я предполагал, что этим занимается специальная миссия ООН, а также моя корпорация в России.

– А это уже вопрос этики, Андрей Львович, – все так же спокойно и рассудительно произнес Нестор. – Какая разница, кто именно разработает лекарство, если оно способно спасти миллионы людей и вновь сделать обитаемой огромную территорию, где на текущий момент царит абсолютная анархия? Я знаком с последними исследованиями – со слов того же Синцова, к примеру. Кое-чем занимался сам еще в России и могу сказать, что я достаточно близок к решению проблемы. Вкупе с той частью секретных данных с базы бывших Соединенных Штатов, что вы передадите Солт-Лейк-Сити, новому государству этого будет вполне достаточно для мирового признания.

Гумилев побарабанил по столу пальцами свободной левой руки. Разумеется, на первом месте для него стоял вопрос здоровья и безопасности людей. Прибыль, личная слава, даже престиж российской науки – это уже второстепенное. Но в данной ситуации ему очень многое не нравилось.

Не нравилось, что Нестор сделал все в его отсутствие.

Не нравилось, что в этом замешан полковник Роулинсон, человек с совершенно иными моральными принципами, чем у самого Гумилева.

Не нравилось, что лекарство в итоге приберет к рукам Мастер, у которого моральные принципы, если верить существующей информации, далеки даже от принципов Роулинсона.

Не нравилось, что сам он, Андрей Гумилев, с самого начала блефовал и не сможет взорвать базу со всеми, кто здесь находится…

Придется играть до конца.

– А если я не соглашусь? – поинтересовался он, стараясь выглядеть равнодушным.

– Вы не взорвете базу – здесь ваши люди, Андрей Львович, – сказал Тарасов именно то, о чем только что подумал Гумилев. – Вы блефуете. Но у вас в самом деле хорошие карты на руках, и нет смысла рисковать. Я же сказал – ситуация патовая, и разрешить ее можно и нужно ко всеобщему благу.

– Быстро же вы нашли себе хозяев, – с горечью промолвил Гумилев.

– Хозяева мне ни к чему, Андрей Львович, – обиженно возразил Нестор. – Я сам по себе, вот в чем дело. И вы не можете отрицать, что я разрешил ситуацию к лучшему. Ведь нет же? Если не согласны, нажмите кнопку. Ну же.

И Гумилев нажал кнопку. Где-то недалеко грохнул взрыв, башня КДП слегка дрогнула; стало слышно, как гремит по бетону металл, словно идет железный дождь. Наверное, это падала припаркованная у мастерской автотехника, разбросанная взрывом.

Тарасов прижался к стене, заметно побледнев. Полковник втянул голову в плечи и схватился было за кобуру, но тут же понял всю глупость своих действий.

– Зачем вы это сделали?! – злобно воскликнул он.

– Не мог отказать себе в маленьком удовольствии, – сказал Гумилев. – Не волнуйтесь, это была всего лишь автомастерская. Ни моих людей, ни ваших там быть не могло.

– Это было глупо, – покачал головой все еще бледный Тарасов. Выглянув в окно, он подтвердил: – Да, действительно автомастерская. Была… И что же означает ваш демарш? Вы не согласны с нашим предложением?

– Отчего же. Согласен. Я ведь объяснил: не мог отказать себе в маленьком удовольствии напоследок. Что именно вам нужно из того, что мы вынесли с базы? Предупреждаю: мы и сами пока плохо представляем, что нам досталось.

– Это неважно, – сказал полковник. – Что бы там ни было, это в любом случае сенсация. Телепорт, аннигиляция, антигравитация, лекарство от рака, способ моментального приготовления гамбургеров – это в любом случае уникальный патент, деньги и признание. У нас есть ученые, которые разберутся. Любой секрет, который Штаты скрывали так долго, чего-то да стоит.

– Хорошо, полковник, – заключил Гумилев. – Мы отдаем вам несколько носителей с информацией и улетаем. Вернее, не носителей, а контейнеров. Входы на базу закрыты, в любой момент я могу запустить систему самоуничтожения. Помните об этом, если вдруг вздумаете послать туда своих специалистов.

– Я думаю, в этом нет нужды.

– Я тоже так думаю. Уверяю, обманывать вас мы не собираемся. Конечно, получается лотерея, и вы в самом деле можете вытянуть гипотетический секрет моментального приготовления гамбургеров.

– Черт с ним, – нетерпеливо сказал Роулинсон. – Гамбургеры так гамбургеры. Вам достанется все остальное, вы должны быть счастливы.

Гумилев прекрасно понимал ход мыслей полковника – разойтись в стороны с минимальными потерями, сохранив базу. Потом всегда можно будет сюда вернуться, тем более слова Гумилева про систему самоуничтожения, скорее всего, очередной блеф, и запустить ее издалека он не сможет. А затем, имея на руках даже одного мертвого инопланетянина, Солт-Лейк-Сити автоматически сделается влиятельным государством. Произойдет то, чего, собственно, и не должен был допустить Гумилев со своей миссией… Потому что добра это новоявленное государство никому не принесет.

Андрей молниеносно, как компьютер, просчитывал возможные варианты. Нет, предложенный Тарасовым был самым приемлемым. Действительно, группе Гумилева доставалось все остальное, вся база, возможность спокойно заниматься разработкой обнаруженного в секретных лабораториях. До тех пор, пока не вернутся люди Мастера. А они вернутся обязательно, потому что Солт-Лейк-Сити явно будет претендовать на всю Закрытую Территорию. А Североамериканский Альянс с радостью на это согласится, да и все мировое сообщество тоже.

Так что же делать? Уничтожить базу? Но они вынесли наверх десятую, если не сотую часть…

– Решено! – Гумилев хлопнул по столу ладонью так неожиданно, что полковник даже подскочил в кресле. – Мы даем вам часть, э-э, добычи, как я и предлагал. В виде бонуса господин Тарасов отправляется в Солт-Лейк-Сити, если ему угодно продолжать исследования вируса именно там. Правда, я не могу гарантировать, что он окажется первым и единственным.

– Это уже частности, – махнул рукой Нестор, и в глазах его проскочила хитринка.

«Он что-то знает, чего не знаю я», – понял Гумилев. Ладно, сейчас не время гадать. Нужно действовать по обстоятельствам. Это очень не нравилось Андрею, привыкшему планировать действия на много ходов вперед. Но вся история операции «Илиада» складывалась наперекосяк, едва ли не с момента прибытия в Твин-Фоллз. Значит, надо нести свой тяжкий крест, спасать людей и по возможности решать основную задачу. А эти… Эти пускай уезжают на своем подземном поезде.

– Договорились. Дело в том, что мои люди начнут волноваться, если я не вернусь к ним в условленный срок. А он скоро наступит. За мной пусть никто не идет, иначе вы знаете, что будет. Встретимся через… через полчаса возле нашего вертолета, если вас устраивает место.

– О’кей, – кивнул Роулинсон. – Место устраивает.

Гумилев поднялся. Встал из-за стола и полковник, протянул руку, на которую Андрей посмотрел с удивлением и поинтересовался:

– Вы это серьезно, что ли?

Роулинсон убрал протянутую ладонь и закашлялся. Тарасов наблюдал за этой поучительной сценой с улыбкой.

– Вы только Санича не ругайте, – попросил он. – Он про меня ничего не знал, когда проводил проверку. Я и сам про себя не все знаю, как мне порой кажется.

– Какой же вы добрый и загадочный, господин Тарасов, – ехидно произнес Гумилев и вышел, не оглядываясь.

За ним в самом деле никто не потащился, если и наблюдали, то на расстоянии, издалека. Боялись, конечно же, – вдруг еще что-нибудь взорвет. Поэтому Гумилев совершенно спокойно добрался до будочки, где его с нетерпением ждали. Времени даром соратники не теряли – привезли на небольшой тележке контейнеры, извлеченные из мини-лифта.

– Все в порядке, – сообщил Гумилев. – Мы даем им часть материалов, которые подняли. Они убираются восвояси. Что делать дальше, честное слово, не придумал пока. То ли уничтожать базу, то ли попытаться поработать здесь, пока есть время… Но никто не знает, когда они вернутся. А они вернутся обязательно. Да, и еще: с ними Тарасов.

– Чего?! – вытаращил глаза Миллерс. – Тарасов с ними? В смысле, он что, предатель?!

– Пока и сам не понимаю, – честно признался Андрей. – Он сказал, что давно знает Роулинсона по каким-то совместным делам, и это, похоже, правда. Полковник его не то чтобы слушается, но принимает во внимание.

– Как же шеф прошляпил? – продолжал сокрушаться Миллерс.

– Ну, наш добрый доктор попросил меня не ругать Санича. Мол, тот ничего не знал и знать не мог об истинном прошлом Тарасова. Что, разумеется, не умаляет вины Олега, но сейчас мне не до того. Давайте понемногу выдвигаться, и будьте готовы к любым сюрпризам. Договоренности договоренностями, но всякое может случиться. Я уже устал от неожиданностей, честное слово.

Решетников наклонился и потряс за плечо Штреллера, который сидел и дремал, привалившись к стене.

– Алло! Мистер Штреллер! Проснитесь!

Доктор заморгал, зевнул и показал большой палец. Сумасшедший или нет, он выглядел самым спокойным из присутствующих.

– А где Вессенберг?! – Гумилев поискал взглядом эстонца.

– Только что сидел здесь… – в недоумении пробормотал Миллерс, оглядываясь по сторонам. – Вот на этом самом месте сидел… Вот же павиан волосатый…

– Что значит «только что»?! – рявкнул Гумилев. – Антон, ты сотрудник службы безопасности или баба базарная?! Что значит «только что»?!

– Но он в самом деле… Вот только-только…

– У меня не служба безопасности, а черт знает что… – Гумилев в сердцах врезал кулаком в стену и сильно ушиб руку, забыв, что он без костюма. И только теперь он заметил, что исчез не только эстонец-ксенобиолог.

Исчез чемоданчик с наиболее ценными материалами, которые они вынесли из подземного хранилища.

…Ростислав открыл глаза и увидел, как Джей-Ти стоит напротив двоих вооруженных людей в закрытых скафандрах и орет на них, потрясая кулаком:

– Вы что, совсем охренели?! Неужели не видно, что здесь сидят под замком мирные люди, которых какие-то уродские расисты запихнули в кутузку?! Но нет же, нужно ворваться сюда и врезать человеку по башке прикладом! Сначала это делают придурки из команды тухлого полковника, теперь – вы… Это что же, на хрен, останется от головы у человека, а?!

– Расти… Он пришел в себя!

Только теперь Шибанов обнаружил, что его голова лежит на коленях у жены. Атика погладила Ростислава по волосам и сказала:

– Это военные. С тобой все в порядке?

– Шея болит… Ч-черт… – Ростислав поднялся и повел плечами. – Военные, говорите? Чувствуется опыт…

– Простите, – хмуро сказал один из людей в скафандрах. – Сначала ваш товарищ стукнул меня по шлему, а потом вы накинулись… Вот Буч и среагировал. Я – Пол Ковальски, специальный агент Федерального бюро расследований. А это – Шон Маккормик, тоже специальный агент ФБР. Мы не знали, что или кто нас ожидает за дверью. С нами был еще майор Армии США Магдоу, но он, к сожалению, погиб.

– Насколько мне известно, и ФБР, и Армия США находятся за границами Закрытой Территории, – с сомнением сказал Ростислав. – Откуда здесь могут взяться агенты ФБР? Сюда никто не летает и не ездит.

– Да жулики они! – встрял было Джей-Ти, но Шибанов аккуратно отстранил его.

– Мы здесь с… как бы понятнее выразиться… с не совсем официальной миссией, – нехотя объяснил Ковальски. – Скажем так, у нас специальное задание.

– Специальные агенты со специальным заданием, ага, – опять попытался влезть в разговор бывший рэпер, но Шибанов снова легонько оттолкнул товарища.

– На вас мы натолкнулись совершенно случайно. В коридоре сидел человек в форме, с оружием. Такие типы обстреляли наш вертолет на подлете к базе. Мы его нейтрализовали, обнаружили на поясе связку ключей, решили проверить, что или кого он охраняет.

– А кто вы-то такие? – подозрительно спросил молчавший до сих пор агент Маккормик.

– Мирные жители Закрытой Территории, – с ехидцей ответил Ростислав. – Вы, наверное, не в курсе, но есть и такие. Здесь не одни бандиты и зараженные.

– У вас на лице не написано, что вы не бандит, сэр, – парировал Маккормик. – По крайней мере, если человек сидит взаперти, это наводит на некие мысли.

– Разница в том, кто именно посадил человека под замок.

– Вы с ума сошли! – неожиданно выскочила из-за спины Шибанова Мидори. – Я что, по-вашему, тоже бандитка?!

– Не исключено, – гнул свою линию Маккормик. – А уж черно… э-э… вот этот господин так и подавно напоминает мне бурные времена, когда я еще служил простым патрульным в Атланте.

– Постой, Буч, – остановил напарника Ковальски, пристально всматриваясь в лицо Мидори. – Вы… Вы, часом, не снимались в фильме про девочку, которая попадает в волшебную страну, чтобы спасти своего отца? Кажется, производство студии Диснея…

– Снималась, – Мидори даже покраснела от смущения и удовольствия.

– Да-да-да! – обрадованно воскликнул Ковальски. – Мидори Инамото!

– На самом деле моя фамилия Сандзо, – призналась Мидори, – но продюсеры почему-то решили, что Инамото будет лучше. Родители не стали спорить. В кино свои законы.

– Буч, я ее узнал! Видал, а?! Настоящая кинозвезда! Я три раза смотрел этот фильм, прикинь, и неожиданно встречаю ее здесь! – продолжал радоваться Ковальски.

– Ты еще автограф попроси, – буркнул Маккормик и отошел в сторону.

Девушка проводила его презрительным взглядом и сказала:

– Выпустите нас отсюда, пожалуйста.

– Да на здоровье, – ответил Ковальски. – Беда в том, что у нас маленький вертолет, мы не сможем вас забрать.

– Пол, ты спятил? Мы в любом случае не смогли бы их забрать! – снова вспылил Маккормик. – Они же могут быть заразными! Носителями вируса!

– Да не нужно нас никуда забирать, – сказал Шибанов, чувствуя, что теряет контроль над разговором. – Мы сами выберемся. Дайте нам оружие. Да, я забыл представиться – меня зовут Ростислав Шибанов. Если что, я русский. Бывший хоккеист. Это – Профессор Джей-Ти, звезда рэпа.

Джей приосанился, но, не обнаружив никакой реакции со стороны фэбээровцев, разочарованно вздохнул. Впрочем, на фамилию Шибанова они тоже не среагировали.

– Это – моя супруга, Атика. Мы бродим по Территории с самого начала. Многое повидали, многому научились. Так что насчет оружия?

– База захвачена бандитами, – покачал головой Ковальски. – А нас всего трое… нет, уже двое. Вы можете нам помочь? Разумеется, о женщинах речь не идет, их мы отправим в безопасное место.

– Я не уверен, что такие есть. Тут периодически что-то взрывается, – предостерег Маккормик. Джей-Ти поторопился объяснить товарищу:

– Пока ты валялся в отключке, чувак, они там снаружи опять чего-то подняли на воздух.

– Мы пойдем с вами, – безоговорочно заявила Мидори. – Знаете, мы за последние годы кое-чему научились, сэр, как уже сказал вам Расти. И, вполне вероятно, сработаем получше некоторых специальных агентов.

…Связанный охранник с кляпом во рту лежал в коридоре на полу и испуганно глазел на покидающих вверенную ему камеру пленников. Джей-Ти мимоходом врезал ему по ребрам ногой – просто так, для профилактики.

– Джей, зачем ты?! – укоризненно сказала Атика.

– Уж больно противная рожа. В Солт-Лейке я на них насмотрелся, да и вы тоже. Нечего жалеть всякую падаль.

«Ингрэм» охранника Ковальски отдал Шибанову, винтовку покойного майора – Джею-Ти. Посовещавшись, агенты ФБР отдали Атике и Мидори свои «беретты»; японка тут же демонстративно проверила обойму, а потом картинно покрутила пистолет на пальце, словно в ковбойских фильмах. Маккормик только покачал головой, а Ковальски восхищенно присвистнул.

– Ты видел?! – толкнул он локтем напарника.

– Пол, ты меня начинаешь пугать, – проворчал агент.

Нагнав осторожно пробиравшихся по коридору Джея-Ти и Ростислава, Маккормик негромко и доверительно сказал:

– На базе, как я уже сообщил, находятся бандиты. Вы вообще в курсе, где находитесь?

– Зона 51, чувак, – пренебрежительно бросил бывший рэпер. – Тут дохлые инопланетяшки, летающие блюдца и все такое. Было еще кино «День Независимости», там черный братан Уилл Смит раздолбал захватчиков из другой Галактики; так он вертелся как раз на здешней базе. И президент тут был, помнится. А что такое? Можно посмотреть консервированных инопланетяшек?!

– Нет. У нас другая задача – не позволить террористам и бандитам захватить секретные лаборатории. Это может иметь необратимые последствия.

– Не понял, чувак… Так это что, типа, правда?! Я думал, специально для киношников придумано, ну, и для журналов для дебилов… – разинул рот Джей-Ти.

– Правда, – подтвердил Ковальски. – Сами понимаете, что мы не имеем права говорить об этом первым встречным, но в сложившихся обстоятельствах просто нет другого выхода.

– Конечно, лучше всего было бы высадить здесь дивизию морских пехотинцев, но у нас нет ни времени, ни возможностей, – добавил Маккормик. – И это большая удача, что мы наткнулись на вас. Собственно, нам нужно найти одного человека, у которого может быть при себе крайне важная информация. Мирового значения.

– Твою мать, – воскликнул Джей-Ти в восторге. – Как человек, который помер распятым на кресте и воскрес, словно Иисус, могу тебе авторитетно сказать, братан, что я ничего интереснее в жизни не слыхал! Мы спасаем мир? Я готов, только подмигни. Может, в этом цель моего существования и есть? Чувак, который меня вытащил с того света, ничего такого не говорил, но мало ли… Кстати, на нем был надет похожий скафандр, вот типа как у вас. Но он был русский, а вовсе не коп. Блин, а может, они все же оккупировали Америку, Расти?

Шибанов только таинственно улыбнулся, а Маккормик непонимающе уточнил у напарника:

– О чем это он?

– Не знаю… Но, должно быть, этот афроамериканец – очень религиозный человек, – предположил Ковальски и на всякий случай осенил себя крестным знамением.

На выходе из здания, в котором помещалась гауптвахта, они сняли еще одного часового. Разобраться с ним не составило труда – парень пытался за каким-то бесом отвинтить большущие настенные часы, положив автомат на стойку у входа. Правда, он успел заорать дурным голосом, но никто его не услышал. Связав и этого, уложили его за вышеупомянутую стойку и велели не дергаться. Парень туповато моргал, наверное, проклиная себя за мародерские наклонности.

– Вы хотя бы примерно представляете, сколько их здесь и кто они такие? – спросил Маккормик, имея в виду, разумеется, людей Роулинсона. Про группу Гумилева, насколько понимали агенты, никто из освобожденных ничего не знал, и это было им на руку.

– Человек двадцать – двадцать пять, не меньше. Возможно, мы всех просто не видели, – сказал Ростислав. – Это люди из Солт-Лейк-Сити, возглавляет их полковник Роулинсон, мне приходилось с ним сталкиваться не так давно. Практически правая рука тамошнего Мастера, насколько я понимаю.

– Ого! – покачал головой Ковальски. – Я-то думал, здесь только эти ученые…

– Что?! – переспросил Шибанов, резко обернувшись.

– У нас была информация, что на базе могут находиться ученые, – поспешил исправить ошибку напарника Маккормик. – Ну, которые здесь работали. Но база заброшена, видимо, персонал успели эвакуировать. А люди Мастера решили поживиться чем-нибудь полезным. Им следует помешать.

– Это мы уже слышали, чувак! – нетерпеливо заявил Джей-Ти. Казалось, бывшему рэперу хочется рвать и метать. – Давайте решать, что делать дальше. Лично мне кажется, что как-то слишком тихо стало. Не видать ни одного урода, кроме тех, что нас стерегли, а раньше они тут так и бегали туда-сюда. Может, они свалили отсюда, на хрен, в свой поганый Солт-Лейк-Сити?

– Тогда бы они нас не оставили, – возразила Атика. – Роулинсон говорил, что Мастер ждет не дождется встречи.

– Когда мы подлетали, больше всего народу вертелось у контрольно-диспетчерской башни, – припомнил Ковальски. – Думаю, туда и нужно двигаться.

Ростислав Шибанов шел вслед за агентами ФБР, но на душе у него было неспокойно. Само по себе появление двух федералов ничего не значило – объект и в самом деле секретный, мало ли, какое задание могли им дать. Но вот так, вдвоем, выступить против целой шайки хорошо вооруженных людей, пусть и не особых профессионалов в военном искусстве? Нет, здесь что-то нечисто. С другой стороны, их освободили из заточения, дали оружие. Пусть все идет как идет, решил Ростислав, а если запахнет жареным, всегда можно будет припереть фэбээровцев к стене и спросить об истинных намерениях. Тем более если им требуется помощь. Конечно, люди, которые имеют хоть какое-нибудь отношение к любому правительству, хорошо обучены врать. Но ложь от правды в их словах отделить тоже не так уж сложно.

Выглянув из-за угла, шедший в авангарде Маккормик отшатнулся и сделал остальным знак остановиться.

– Они возле КДП, как ты и предполагал, Пол, – сообщил он. – Там же посадочная площадка, на ней «Сикорский». Такое впечатление, что они чего-то ждут.

– Что ж, давайте и мы подождем, – предложил Шибанов. – Возможно, они сядут в вертолет и улетят.

– Ой ли… – с сомнением покачал головой Ковальски.

…– Что будем делать? – спросил Гумилев, оглядывая притихших членов отряда. – Время истекает, Роулинсон ждет свою часть материалов. Искать Вессенберга некогда.

– Ну так и отдайте ему пару контейнеров с разным барахлом, Андрей Львович, – тихо предложил Миллерс с виноватым видом. – А пару заберем мы.

– Переговоры с террористами не доводят до добра, – наставительно произнес доктор Штреллер. Никто не обратил на него внимания.

– Хорошо, выходим.

– Чертов павиан… – проворчал Миллерс. – Я ведь знал, что из-за него не миновать нам неприятностей.

– Неприятностей у нас уже накопилось столько, что на всех хватит, – отрезал Гумилев. – Нас ждут на взлетной полосе. Я иду первым, остальные – за мной, Антон замыкающим.

Командую, словно у меня тут минимум взвод, с горечью подумал Андрей, выходя из будки. А всего-то растяпа безопасник, сумасшедший ученый и Кирилыч, который, кажется, немного сдал из-за всех передряг… Что же делать, в самом деле? Вернуться с Роулинсоном в хранилище, там же полно всего… Что ж, как вариант сгодится, а там уже будет зависеть от самого полковника. Плохо, что рядом с ним теперь Тарасов. Этот ренегат знает Гумилева получше, чем Роулинсон, и может навредить… Эх, Санич, Санич, куда же ты смотрел? Да и Кирилыч со своим Вессенбергом не лучше… Тоже мне, заместитель по тарелкам… Взял и смылся в самый ответственный момент…

Люди Роулинсона в самом деле ждали на взлетной полосе. «Сикорский» стоял поодаль, печально опустив лопасти винта. Самого полковника и Нестора не было видно – еще бы, начальство не опаздывает, начальство задерживается. На всякий случай Гумилев поднял руку с пультом, демонстрируя его солдатам Солт-Лейк-Сити. Надо полагать, им уже втемяшили, что не стоит стрелять в человека, который может взорвать всю базу Неллис.

Ага, а вот и полковник.

Роулинсон шел к месту встречи в сопровождении капитана Долтри и Нестора Тарасова. Шел не спеша, всем своим видом показывая, что он тут главный. Интересно, подумал Гумилев, что с ним случилось? Уже не так напоминает труп, почти на живого человека похож…

– Идемте, что ж делать, – сказал Гумилев.

…– Кого-то ждут, что ли… – предположил Ковальски, наблюдая за действиями людей Мастера.

– Это полковник Роулинсон, с бинтами на шее, – сказал Шибанов. – Рядом с ним – капитан Долтри, его помощник. Третьего не знаю.

– А мне он кажется знакомым, – нерешительно заметил Джей-Ти, тоже осторожно выглянув из укрытия. – И скафандр как у вас… Черт, да не русский ли это, который меня с креста снял?!

Маккормик покосился на чернокожего рэпера с опаской – что это ему причудилось в Тарасове? Джей хотел что-то добавить, но их отвлек Ковальски:

– А вон еще группа! Буч, это они! Видишь?!

Видел не только Буч, видели все. Три человека опять же в скафандрах, как у фэбээровцев, еще один, впереди, – в зеленом комбинезоне. Вооружены. Катят небольшую тележку с какими-то ящиками.

– Вон Гумилефф. Посмотрим, что они будут делать, – сказал Маккормик.

Но люди, встретившись на взлетной полосе, ничего особенного не делали. Они долго и нудно переговаривались, размахивая руками, потом полковник Роулинсон что-то приказал своему капитану, и тот побежал к ангарам, вернувшись с парой автоматчиков, сопровождавших небольшую группу одетых в те же скафандры. Группа Гумилева, точно. Вроде бы все на месте.

– Черт их разберет в скафах, кто из них кто… – сердито проворчал Ковальски.

– Вон тот чувак точно снимал меня с креста, – продолжал настаивать негр. – Вы как хотите, но в него я стрелять не стану. Да и в других тоже не стану, если они с ним.

– Строго говоря, если тех парней разделить условно на плохих и хороших, то хорошие как раз вон те, в скафандрах, – сказал Маккормик.

Джей-Ти покачал головой и хмыкнул.

– Я пойду отлить, – сообщил он и удалился куда-то за угол.

Люди на взлетной полосе продолжали переговоры. Судя по всему, они пока так и не пришли к некоему общему решению.

– Смотрите, кого я поймал! – послышался голос рэпера. Он тащил, крепко ухватив за плечо, упиравшегося человека в скафандре без шлема, с длинными растрепанными волосами. На носу поблескивали золотые очки. В руках человек сжимал металлический чемоданчик, довольно большой и с виду весьма тяжелый.

– Хай, мистер Вессенберг! – радушно сказал Маккормик. – Какая встреча! Пол, посматривай за нашими друзьями, а я поговорю с мистером Вессенбергом.

– Вы что, знаете этого волосатого перца?! – удивился Джей-Ти.

– Что вы здесь делаете? – осведомился Маккормик. – Ваши все вон там, а вы, никак, решили удрать? А что у вас в руках?

– Личные вещи, – мрачно буркнул Вессенберг.

Глаза его бегали, видимо, эстонец лихорадочно просчитывал ситуацию. Уж на кого, но на агентов ФБР он никак не ожидал наткнуться.

– Что-то я сомневаюсь, что у него там зубная щетка и чистые подштанники, – сказал негр.

– Я тоже, – согласился с ним Маккормик. Вессенберг еще крепче прижал чемоданчик к груди. Федеральный агент решительно потянулся к нему, и в этот момент эстонец завопил:

– Назад! Назад!

Неизвестно откуда у него в руке оказалась граната, а выдернутое кольцо со звоном заплясало по бетону. Стандартная армейская М61, радиус уверенного поражения осколками – пятнадцать метров, то есть шансов выжить у присутствующих крайне мало, если учитывать еще и рикошет от стены…

– Отпусти его! – коротко велел негру Маккормик.

Джей-Ти осторожно выпустил плечо Вессенберга и сделал несколько мягких шагов в сторону.

– Послушайте, – миролюбиво начал Маккормик, вспоминая все, чему его учили на курсах переговорщиков. – Я федеральный агент Маккормик, представитель правительства Соединенных Штатов… то есть Североамериканского Альянса… Мы не собираемся причинить вам вред. Давайте успокоимся и поговорим обо всем…

– Назад! – перебил агента Вессенберг.

Он попятился и на втором шаге уперся спиной в стену. Испуганно дернулся от неожиданности и выронил гранату.

Маккормик реагировал моментально, но еще быстрее среагировал Шибанов. Бывший хоккеист продемонстрировал, что имел бы успех и на футбольном поле, изо всех сил поддав гранату ногой. Отлетев за сваленные грудой метрах в двадцати металлические контейнеры, М61 взорвалась, изрешетив железо осколками и не причинив никому вреда.

Дальнейшие события происходили с калейдоскопической быстротой. На взлетной полосе загрохотали выстрелы. Джей-Ти сбил с ног эстонца, навалившись на него всем телом и, видимо, полагая, что у него могут быть при себе еще гранаты. В «Сикорский» ударил залп из подствольника, угодив прямо в открытую дверь; вертолет тяжело подпрыгнул на бетонке и тут же окутался дымом и пламенем. В чаду и суматохе все принялись разбегаться в стороны, причем группа Гумилева выбрала в качестве укрытия именно здание, за которым скрывались агенты ФБР и компания. Полковник Роулинсон со своими отступил в противоположную сторону, решив, видимо, что убраться отсюда будет разумнее, нежели ввязываться в бой. Тележку с ящиками они уволокли с собой. На бетонке осталось несколько убитых – судя по неестественным позам, именно убитых, а не раненых.

Выждав немного, Ковальски в азарте выпустил несколько очередей над головами бегущих к зданию русских. Маккормик метнулся к нему, чтобы остановить, но кто-то, бежавший впереди остальных, закричал:

– Три-два-два! Три-два-два! Прекратить огонь!

Маккормик оттолкнул напарника, который и без того уже опустил оружие, и тоже заорал:

– Не стрелять! Это свои!

Тяжело дыша, девушка в скафандре опустилась на одно колено и повторила:

– Три-два-два… Вот уж кого я не ожидала здесь увидеть…

«Три-два-два» было условным стуком – именно так стучал глубоко законспирированный «крот», работавший в группе Андрея Гумилева на ФБР, когда ночью приходил в их хай-тек фургончик и рассказывал о произведенном пере­програм­мировании робота «Итер».

Под прицелом нескольких стволов русские остановились. Те, кто был вооружен, не пытались сопротивляться и послушно сложили свои пушки по приказу Ковальски.

– Здравствуйте, господа, – сказал Андрей Гумилев. – Надеюсь, сейчас мы с вами на одной стороне?

Глава третья

Досадные потери и полезные приобретения

Это не загрязнение наносит вред окружающей среде,

а те примеси, которые находятся в воздухе и воде.

Джордж Уокер Буш, сорок третий президент США

Андрей Гумилев держал пульт осторожно, словно гранату. По сути, это и была граната, и даже гораздо более опасная, чем обычная осколочная. Второй пульт, резервный, он передал Решетникову.

Носители с данными тащил Вессенберг – он, похоже, никому не собирался доверять эту почетную обязанность. Гумилев прекрасно понимал ксенобиолога, но сам почему-то не чувствовал особенной радости. Фальшивый «музей» его удивил значительно больше, а после обмана правда оказалась уже не столь поразительной. Конечно, со всем этим нужно будет разобраться, но для начала-то необходимо выбраться с базы. В противном случае их находка так и останется тайной за семью печатями…

Несколько контейнеров по согласованию с доктором Штреллером они все же подняли на мини-лифте. Гумилев рассудил, что их можно отдать Роулинсону, тем более, по словам все того же доктора, там не было ничего экстраординарного. Самое ценное находилось у Вессенберга.

– Андрей Львович, – окликнул Миллерс, когда они вышли в коридор и направились к лестницам. – Может, давайте, я вперед пойду? Проверю, что происходит… Мало ли что этот тухлый полковник выдумал. Вдруг там засада?

– Да нет, Антон, не будет там засады. При всех своих недостатках полковник на идиота не похож. Мы ему наглядно продемонстрировали, что можем натворить.

– И все-таки не доверяю я ему… – буркнул Миллерс, нервно поглаживая цевье дробовика.

Спокойнее всех чувствовал себя доктор Захария Штреллер. То, с какой легкостью они покинули отсек, где доктор безвылазно сидел пару лет, окончательно убедило Гумилева в том, что бедолага спятил. Сейчас доктор, который остался в своем перепачканном халате, но зато снова напялил каску, шел чуть впереди и еле слышно напевал мелодийку из старой комедии «В джазе только девушки». Маленький Андрей в свое время смотрел усеченную версию в кинотеатре, куда он с друзьями пробирался нелегально, потому что на этот фильм детям до шестнадцати лет вход был запрещен.

Гумилев немного беспокоился, что у профессора может не оказаться иммунитета против вируса и выход наверх для него станет фатальным. С другой стороны, вариантов не было – не оставлять же Штреллера внизу, да он и не согласился бы. Оставалось надеяться, что те, с кем он встретится наверху, иммунны и носителями не являются. Хотя…

– Послушайте, доктор! – обратился к Штреллеру Андрей, притормаживая того за плечо.

– Да? – откликнулся бородач.

– Как я уже говорил, наверху была эпидемия. Вы все это время ни с кем не контактировали, и я не могу быть уверен, что вы иммунны и не заразитесь. Я предлагаю вам надеть мой костюм. Там специальные фильтры, вы будете в безопасности.

Сумасшедший или же нет, но доктор покачал головой.

– А как же вы?

– У меня как раз иммунитет. Мы научились распознавать тех, кто не восприимчив к «Армагеддону».

– Андрей Львович! – возмущенно сказал Миллерс. – Во-первых, костюм защищает не только от вируса, но и от пуль! Во-вторых, давайте тогда уж я…

– Что – ты? – перебил безопасника Гумилев. – Ты-то восприимчив! Зачем мне чокнутый охранник, который на меня же и кинется в случае чего? Да и потом, не так уж он от пуль и защищает.

Миллерс потупился, сообразив, что сморозил глупость. Потом вскинулся:

– Нет, но вот же…

– Да, Индро Юльевич тоже иммунный, но у него, к сожалению, другой размер. Мистер Штреллер в его костюм попросту не влезет.

Вессенберг внимательно смотрел на них, кажется, не понимая, о чем идет речь.

– Кому-то нужен мой костюм? – осведомился он.

– Нет-нет. Мы уже все решили, – сказал Гумилев и, не обращая более внимания на сердитое пыхтение Миллерса, быстро разоблачился, оставшись в легком зеленом комбинезоне из прочной ткани. Слава богу, поношенные туфли профессора Андрею подошли, иначе пришлось бы передвигаться босиком. – Отлично, – заметил он и помог доктору справиться с застежками шлема, запихать в который длинную бороду оказалось довольно сложно. Замигавший огонек показал, что фильтр включился. Штреллер заулыбался и показал большой палец.

– Напрасно вы все же, Андрей Львович, – не удержался от последнего замечания Миллерс и недовольно затопал вслед за доктором.

– Если я правильно понимаю, то доктор – единственный, кто на сегодня больше всех знает о здешних секретах. А значит, он ценнее тебя или меня, Антон, – серьезно сказал Гумилев. Молчание Миллерса явно означало, что безопасник так не считает.

– Ты, в самом деле, поаккуратнее, Андрей Львович, – попросил Решетников. – Костюм в самом деле пулю более-менее держал, а твой полупердончик ничего не сдержит.

– Я на рожон не полезу, Кирилыч, – пообещал Гумилев, одергивая свой зеленый «полупердончик».

Поднимались они совсем не так, как спускались, – узенькими лестницами, проложенными прямо по выдолбленным в скале вертикальным тоннелям. Переходы между этажами блокировались мощными дверьми, но доктор открывал их при помощи своего магнитного ключа-карты. Он снова что-то мурлыкал себе под нос, а однажды даже исполнил несколько танцевальных па. Мистер Штреллер явно нуждался в услугах хорошего психиатра, и чем раньше, тем лучше. Психиатр, а точнее, психолог, у Гумилева под рукой теоретически имелся – Петр Петрович Артемьев. Другое дело, что до Артемьева еще надо было добраться.

В мрачных коридорах подземных ярусов было безлюдно. По крайней мере в этой части полковник Роулинсон достигнутые договоренности выполнял. Оставалось верить, что и наверху их не встретят в штыки. Побоятся взлететь на воздух, голубчики…

– Может, вам помочь, Индро Юльевич? – спросил Гумилев у эстонца, потому что металлический чемоданчик выглядел довольно тяжелым, а Вессенберг, прямо скажем, был отнюдь не атлетического сложения.

– Ерунда… – отозвался ксенобиолог. – Я сам донесу.

– Как хотите. Я без бронекостюма, в отличие от вас, мне полегче было бы.

– Сам донесу, – повторил Вессенберг, на сей раз несколько раздраженно.

«Черт с ним, – решил Андрей, – пусть тащит, раз ему так хочется…»

Как и ожидал Гумилев, выбрались из-под земли они также вовсе не там, где спускались. Ангар, в котором находились главные ворота первого яруса, оказался южнее, а они вылезли внутри железобетонной будки, притулившейся к безрадостного вида постройкам непонятного назначения. Доктор Штреллер аккуратно закрыл за собой лязгнувшую дверь и сказал:

– Куда теперь? Где террористы?

– Полагаю, везде, – ответил Гумилев. – Давайте сделаем так: я отправлюсь на переговоры, а вы… Вы сидите пока здесь. Если вдруг что-то опять взорвется – не волнуйтесь, я могу устроить небольшую демонстрацию силы. А вот если не вернусь через полчаса, тогда пытайтесь выбраться с территории базы самостоятельно и уходите на север.

– Неразумно, – сказал Решетников, поправляя на плече дробовик. – Почему именно вы?

– Я подозреваю, что Роулинсон будет разговаривать только со мной, – возразил Гумилев, отдал Кирилычу свой пистолет и, более ничего не объясняя, осторожно покинул будку.

Прячась за выступами зданий – на случай, если его заметит какой-нибудь чересчур бдительный снайпер, – Гумилев добрался до ангара и только там увидел первого солдата. Вернее, даже трех солдат – они стояли у электрокара, грузно припавшего на спущенные колеса, и что-то обсуждали.

– Эй! – окликнул Андрей. Солдаты обернулись. – Я – Андрей Гумилев, отведите меня к полковнику.

– Руки, – неуверенно сказал один из солдат, поводя стволом штурмовой винтовки. – Руки подними.

Гумилев поднял руки, сжимая в правой пульт и держа палец на кнопке. Если доктор Штреллер ничего не путал, следующей на воздух должна была взлететь автомастерская.

– Мы получили указания насчет вас, – сказал другой солдат, опасливо посматривая на пульт. – Идемте, сэр. Руки можете опустить. Не дури, Джейк. Этот парень может взорвать всю базу, если ему что-нибудь не понравится, это же русский, они все сумасшедшие.

Джейк нехотя опустил свое оружие и мотнул головой:

– Вперед.

Немного расслабиться Андрей смог, только войдя в помещение на башне КДП. За столом сидел полковник Роулинсон, выглядевший непривычно свежим и бодрым, а у окна… У окна стоял Нестор Тарасов.

– Нестор?! – обрадовался Гумилев. – Что с нашими? Где они?

– Все в порядке. Сидят под замком, их охраняют, но никакого вреда не причинят. Я уже обо всем договорился с полковником.

Гумилев недоуменно уставился на Нестора. С какой стати медик группы договаривается с полковником? Какие у него могут быть козыри? Или Тарасов попросту не тот, за кого себя выдает?! История с таинственным исчезновением и не менее таинственным возвращением…

– О чем вы договорились? Я не давал вам таких полномочий.

– К сожалению, так вышло. Полномочия мне дала ситуация. Видите ли, мы с мистером Роулинсоном старые знакомые. Это выяснилось совсем недавно, и мне, так сказать, пришлось брать быка за рога. Уверяю, до самого нашего появления на базе я и не представлял, что полковник вообще жив. Расставались мы с ним при весьма печальных обстоятельствах.

– Кстати, вы можете сесть, – вставил Роулинсон, указывая на свободное кресло.

Гумилев сел, водя большим пальцем по гладкой круглой кнопке на пульте. Он заметил, что Роулинсон внимательно наблюдает за его движениями.

– Допустим. И о чем же вы договорились?

– Поскольку ситуация патовая, выход один – разойтись с миром. Разумеется, вы должны поделиться с полковником добычей, которую вынесли из секретного хранилища. Назовем это законной долей Республики Солт-Лейк-Сити, которую представляет полковник. Это ваше предложение, как сказал мне полковник, и, на мой взгляд, это разумно. Республика сможет легализоваться и спокойно войти в мировое сообщество после того, как разработает лекарство от вируса «Армагеддон».

– Солт-Лейк-Сити разработает лекарство от вируса?! – удивленно поднял брови Гумилев. – Вообще-то я предполагал, что этим занимается специальная миссия ООН, а также моя корпорация в России.

– А это уже вопрос этики, Андрей Львович, – все так же спокойно и рассудительно произнес Нестор. – Какая разница, кто именно разработает лекарство, если оно способно спасти миллионы людей и вновь сделать обитаемой огромную территорию, где на текущий момент царит абсолютная анархия? Я знаком с последними исследованиями – со слов того же Синцова, к примеру. Кое-чем занимался сам еще в России и могу сказать, что я достаточно близок к решению проблемы. Вкупе с той частью секретных данных с базы бывших Соединенных Штатов, что вы передадите Солт-Лейк-Сити, новому государству этого будет вполне достаточно для мирового признания.

Гумилев побарабанил по столу пальцами свободной левой руки. Разумеется, на первом месте для него стоял вопрос здоровья и безопасности людей. Прибыль, личная слава, даже престиж российской науки – это уже второстепенное. Но в данной ситуации ему очень многое не нравилось.

Не нравилось, что Нестор сделал все в его отсутствие.

Не нравилось, что в этом замешан полковник Роулинсон, человек с совершенно иными моральными принципами, чем у самого Гумилева.

Не нравилось, что лекарство в итоге приберет к рукам Мастер, у которого моральные принципы, если верить существующей информации, далеки даже от принципов Роулинсона.

Не нравилось, что сам он, Андрей Гумилев, с самого начала блефовал и не сможет взорвать базу со всеми, кто здесь находится…

Придется играть до конца.

– А если я не соглашусь? – поинтересовался он, стараясь выглядеть равнодушным.

– Вы не взорвете базу – здесь ваши люди, Андрей Львович, – сказал Тарасов именно то, о чем только что подумал Гумилев. – Вы блефуете. Но у вас в самом деле хорошие карты на руках, и нет смысла рисковать. Я же сказал – ситуация патовая, и разрешить ее можно и нужно ко всеобщему благу.

– Быстро же вы нашли себе хозяев, – с горечью промолвил Гумилев.

– Хозяева мне ни к чему, Андрей Львович, – обиженно возразил Нестор. – Я сам по себе, вот в чем дело. И вы не можете отрицать, что я разрешил ситуацию к лучшему. Ведь нет же? Если не согласны, нажмите кнопку. Ну же.

И Гумилев нажал кнопку. Где-то недалеко грохнул взрыв, башня КДП слегка дрогнула; стало слышно, как гремит по бетону металл, словно идет железный дождь. Наверное, это падала припаркованная у мастерской автотехника, разбросанная взрывом.

Тарасов прижался к стене, заметно побледнев. Полковник втянул голову в плечи и схватился было за кобуру, но тут же понял всю глупость своих действий.

– Зачем вы это сделали?! – злобно воскликнул он.

– Не мог отказать себе в маленьком удовольствии, – сказал Гумилев. – Не волнуйтесь, это была всего лишь автомастерская. Ни моих людей, ни ваших там быть не могло.

– Это было глупо, – покачал головой все еще бледный Тарасов. Выглянув в окно, он подтвердил: – Да, действительно автомастерская. Была… И что же означает ваш демарш? Вы не согласны с нашим предложением?

– Отчего же. Согласен. Я ведь объяснил: не мог отказать себе в маленьком удовольствии напоследок. Что именно вам нужно из того, что мы вынесли с базы? Предупреждаю: мы и сами пока плохо представляем, что нам досталось.

– Это неважно, – сказал полковник. – Что бы там ни было, это в любом случае сенсация. Телепорт, аннигиляция, антигравитация, лекарство от рака, способ моментального приготовления гамбургеров – это в любом случае уникальный патент, деньги и признание. У нас есть ученые, которые разберутся. Любой секрет, который Штаты скрывали так долго, чего-то да стоит.

– Хорошо, полковник, – заключил Гумилев. – Мы отдаем вам несколько носителей с информацией и улетаем. Вернее, не носителей, а контейнеров. Входы на базу закрыты, в любой момент я могу запустить систему самоуничтожения. Помните об этом, если вдруг вздумаете послать туда своих специалистов.

– Я думаю, в этом нет нужды.

– Я тоже так думаю. Уверяю, обманывать вас мы не собираемся. Конечно, получается лотерея, и вы в самом деле можете вытянуть гипотетический секрет моментального приготовления гамбургеров.

– Черт с ним, – нетерпеливо сказал Роулинсон. – Гамбургеры так гамбургеры. Вам достанется все остальное, вы должны быть счастливы.

Гумилев прекрасно понимал ход мыслей полковника – разойтись в стороны с минимальными потерями, сохранив базу. Потом всегда можно будет сюда вернуться, тем более слова Гумилева про систему самоуничтожения, скорее всего, очередной блеф, и запустить ее издалека он не сможет. А затем, имея на руках даже одного мертвого инопланетянина, Солт-Лейк-Сити автоматически сделается влиятельным государством. Произойдет то, чего, собственно, и не должен был допустить Гумилев со своей миссией… Потому что добра это новоявленное государство никому не принесет.

Андрей молниеносно, как компьютер, просчитывал возможные варианты. Нет, предложенный Тарасовым был самым приемлемым. Действительно, группе Гумилева доставалось все остальное, вся база, возможность спокойно заниматься разработкой обнаруженного в секретных лабораториях. До тех пор, пока не вернутся люди Мастера. А они вернутся обязательно, потому что Солт-Лейк-Сити явно будет претендовать на всю Закрытую Территорию. А Североамериканский Альянс с радостью на это согласится, да и все мировое сообщество тоже.

Так что же делать? Уничтожить базу? Но они вынесли наверх десятую, если не сотую часть…

– Решено! – Гумилев хлопнул по столу ладонью так неожиданно, что полковник даже подскочил в кресле. – Мы даем вам часть, э-э, добычи, как я и предлагал. В виде бонуса господин Тарасов отправляется в Солт-Лейк-Сити, если ему угодно продолжать исследования вируса именно там. Правда, я не могу гарантировать, что он окажется первым и единственным.

– Это уже частности, – махнул рукой Нестор, и в глазах его проскочила хитринка.

«Он что-то знает, чего не знаю я», – понял Гумилев. Ладно, сейчас не время гадать. Нужно действовать по обстоятельствам. Это очень не нравилось Андрею, привыкшему планировать действия на много ходов вперед. Но вся история операции «Илиада» складывалась наперекосяк, едва ли не с момента прибытия в Твин-Фоллз. Значит, надо нести свой тяжкий крест, спасать людей и по возможности решать основную задачу. А эти… Эти пускай уезжают на своем подземном поезде.

– Договорились. Дело в том, что мои люди начнут волноваться, если я не вернусь к ним в условленный срок. А он скоро наступит. За мной пусть никто не идет, иначе вы знаете, что будет. Встретимся через… через полчаса возле нашего вертолета, если вас устраивает место.

– О’кей, – кивнул Роулинсон. – Место устраивает.

Гумилев поднялся. Встал из-за стола и полковник, протянул руку, на которую Андрей посмотрел с удивлением и поинтересовался:

– Вы это серьезно, что ли?

Роулинсон убрал протянутую ладонь и закашлялся. Тарасов наблюдал за этой поучительной сценой с улыбкой.

– Вы только Санича не ругайте, – попросил он. – Он про меня ничего не знал, когда проводил проверку. Я и сам про себя не все знаю, как мне порой кажется.

– Какой же вы добрый и загадочный, господин Тарасов, – ехидно произнес Гумилев и вышел, не оглядываясь.

За ним в самом деле никто не потащился, если и наблюдали, то на расстоянии, издалека. Боялись, конечно же, – вдруг еще что-нибудь взорвет. Поэтому Гумилев совершенно спокойно добрался до будочки, где его с нетерпением ждали. Времени даром соратники не теряли – привезли на небольшой тележке контейнеры, извлеченные из мини-лифта.

– Все в порядке, – сообщил Гумилев. – Мы даем им часть материалов, которые подняли. Они убираются восвояси. Что делать дальше, честное слово, не придумал пока. То ли уничтожать базу, то ли попытаться поработать здесь, пока есть время… Но никто не знает, когда они вернутся. А они вернутся обязательно. Да, и еще: с ними Тарасов.

– Чего?! – вытаращил глаза Миллерс. – Тарасов с ними? В смысле, он что, предатель?!

– Пока и сам не понимаю, – честно признался Андрей. – Он сказал, что давно знает Роулинсона по каким-то совместным делам, и это, похоже, правда. Полковник его не то чтобы слушается, но принимает во внимание.

– Как же шеф прошляпил? – продолжал сокрушаться Миллерс.

– Ну, наш добрый доктор попросил меня не ругать Санича. Мол, тот ничего не знал и знать не мог об истинном прошлом Тарасова. Что, разумеется, не умаляет вины Олега, но сейчас мне не до того. Давайте понемногу выдвигаться, и будьте готовы к любым сюрпризам. Договоренности договоренностями, но всякое может случиться. Я уже устал от неожиданностей, честное слово.

Решетников наклонился и потряс за плечо Штреллера, который сидел и дремал, привалившись к стене.

– Алло! Мистер Штреллер! Проснитесь!

Доктор заморгал, зевнул и показал большой палец. Сумасшедший или нет, он выглядел самым спокойным из присутствующих.

– А где Вессенберг?! – Гумилев поискал взглядом эстонца.

– Только что сидел здесь… – в недоумении пробормотал Миллерс, оглядываясь по сторонам. – Вот на этом самом месте сидел… Вот же павиан волосатый…

– Что значит «только что»?! – рявкнул Гумилев. – Антон, ты сотрудник службы безопасности или баба базарная?! Что значит «только что»?!

– Но он в самом деле… Вот только-только…

– У меня не служба безопасности, а черт знает что… – Гумилев в сердцах врезал кулаком в стену и сильно ушиб руку, забыв, что он без костюма. И только теперь он заметил, что исчез не только эстонец-ксенобиолог.

Исчез чемоданчик с наиболее ценными материалами, которые они вынесли из подземного хранилища.

…Ростислав открыл глаза и увидел, как Джей-Ти стоит напротив двоих вооруженных людей в закрытых скафандрах и орет на них, потрясая кулаком:

– Вы что, совсем охренели?! Неужели не видно, что здесь сидят под замком мирные люди, которых какие-то уродские расисты запихнули в кутузку?! Но нет же, нужно ворваться сюда и врезать человеку по башке прикладом! Сначала это делают придурки из команды тухлого полковника, теперь – вы… Это что же, на хрен, останется от головы у человека, а?!

– Расти… Он пришел в себя!

Только теперь Шибанов обнаружил, что его голова лежит на коленях у жены. Атика погладила Ростислава по волосам и сказала:

– Это военные. С тобой все в порядке?

– Шея болит… Ч-черт… – Ростислав поднялся и повел плечами. – Военные, говорите? Чувствуется опыт…

– Простите, – хмуро сказал один из людей в скафандрах. – Сначала ваш товарищ стукнул меня по шлему, а потом вы накинулись… Вот Буч и среагировал. Я – Пол Ковальски, специальный агент Федерального бюро расследований. А это – Шон Маккормик, тоже специальный агент ФБР. Мы не знали, что или кто нас ожидает за дверью. С нами был еще майор Армии США Магдоу, но он, к сожалению, погиб.

– Насколько мне известно, и ФБР, и Армия США находятся за границами Закрытой Территории, – с сомнением сказал Ростислав. – Откуда здесь могут взяться агенты ФБР? Сюда никто не летает и не ездит.

– Да жулики они! – встрял было Джей-Ти, но Шибанов аккуратно отстранил его.

– Мы здесь с… как бы понятнее выразиться… с не совсем официальной миссией, – нехотя объяснил Ковальски. – Скажем так, у нас специальное задание.

– Специальные агенты со специальным заданием, ага, – опять попытался влезть в разговор бывший рэпер, но Шибанов снова легонько оттолкнул товарища.

– На вас мы натолкнулись совершенно случайно. В коридоре сидел человек в форме, с оружием. Такие типы обстреляли наш вертолет на подлете к базе. Мы его нейтрализовали, обнаружили на поясе связку ключей, решили проверить, что или кого он охраняет.

– А кто вы-то такие? – подозрительно спросил молчавший до сих пор агент Маккормик.

– Мирные жители Закрытой Территории, – с ехидцей ответил Ростислав. – Вы, наверное, не в курсе, но есть и такие. Здесь не одни бандиты и зараженные.

– У вас на лице не написано, что вы не бандит, сэр, – парировал Маккормик. – По крайней мере, если человек сидит взаперти, это наводит на некие мысли.

– Разница в том, кто именно посадил человека под замок.

– Вы с ума сошли! – неожиданно выскочила из-за спины Шибанова Мидори. – Я что, по-вашему, тоже бандитка?!

– Не исключено, – гнул свою линию Маккормик. – А уж черно… э-э… вот этот господин так и подавно напоминает мне бурные времена, когда я еще служил простым патрульным в Атланте.

– Постой, Буч, – остановил напарника Ковальски, пристально всматриваясь в лицо Мидори. – Вы… Вы, часом, не снимались в фильме про девочку, которая попадает в волшебную страну, чтобы спасти своего отца? Кажется, производство студии Диснея…

– Снималась, – Мидори даже покраснела от смущения и удовольствия.

– Да-да-да! – обрадованно воскликнул Ковальски. – Мидори Инамото!

– На самом деле моя фамилия Сандзо, – призналась Мидори, – но продюсеры почему-то решили, что Инамото будет лучше. Родители не стали спорить. В кино свои законы.

– Буч, я ее узнал! Видал, а?! Настоящая кинозвезда! Я три раза смотрел этот фильм, прикинь, и неожиданно встречаю ее здесь! – продолжал радоваться Ковальски.

– Ты еще автограф попроси, – буркнул Маккормик и отошел в сторону.

Девушка проводила его презрительным взглядом и сказала:

– Выпустите нас отсюда, пожалуйста.

– Да на здоровье, – ответил Ковальски. – Беда в том, что у нас маленький вертолет, мы не сможем вас забрать.

– Пол, ты спятил? Мы в любом случае не смогли бы их забрать! – снова вспылил Маккормик. – Они же могут быть заразными! Носителями вируса!

– Да не нужно нас никуда забирать, – сказал Шибанов, чувствуя, что теряет контроль над разговором. – Мы сами выберемся. Дайте нам оружие. Да, я забыл представиться – меня зовут Ростислав Шибанов. Если что, я русский. Бывший хоккеист. Это – Профессор Джей-Ти, звезда рэпа.

Джей приосанился, но, не обнаружив никакой реакции со стороны фэбээровцев, разочарованно вздохнул. Впрочем, на фамилию Шибанова они тоже не среагировали.

– Это – моя супруга, Атика. Мы бродим по Территории с самого начала. Многое повидали, многому научились. Так что насчет оружия?

– База захвачена бандитами, – покачал головой Ковальски. – А нас всего трое… нет, уже двое. Вы можете нам помочь? Разумеется, о женщинах речь не идет, их мы отправим в безопасное место.

– Я не уверен, что такие есть. Тут периодически что-то взрывается, – предостерег Маккормик. Джей-Ти поторопился объяснить товарищу:

– Пока ты валялся в отключке, чувак, они там снаружи опять чего-то подняли на воздух.

– Мы пойдем с вами, – безоговорочно заявила Мидори. – Знаете, мы за последние годы кое-чему научились, сэр, как уже сказал вам Расти. И, вполне вероятно, сработаем получше некоторых специальных агентов.

…Связанный охранник с кляпом во рту лежал в коридоре на полу и испуганно глазел на покидающих вверенную ему камеру пленников. Джей-Ти мимоходом врезал ему по ребрам ногой – просто так, для профилактики.

– Джей, зачем ты?! – укоризненно сказала Атика.

– Уж больно противная рожа. В Солт-Лейке я на них насмотрелся, да и вы тоже. Нечего жалеть всякую падаль.

«Ингрэм» охранника Ковальски отдал Шибанову, винтовку покойного майора – Джею-Ти. Посовещавшись, агенты ФБР отдали Атике и Мидори свои «беретты»; японка тут же демонстративно проверила обойму, а потом картинно покрутила пистолет на пальце, словно в ковбойских фильмах. Маккормик только покачал головой, а Ковальски восхищенно присвистнул.

– Ты видел?! – толкнул он локтем напарника.

– Пол, ты меня начинаешь пугать, – проворчал агент.

Нагнав осторожно пробиравшихся по коридору Джея-Ти и Ростислава, Маккормик негромко и доверительно сказал:

– На базе, как я уже сообщил, находятся бандиты. Вы вообще в курсе, где находитесь?

– Зона 51, чувак, – пренебрежительно бросил бывший рэпер. – Тут дохлые инопланетяшки, летающие блюдца и все такое. Было еще кино «День Независимости», там черный братан Уилл Смит раздолбал захватчиков из другой Галактики; так он вертелся как раз на здешней базе. И президент тут был, помнится. А что такое? Можно посмотреть консервированных инопланетяшек?!

– Нет. У нас другая задача – не позволить террористам и бандитам захватить секретные лаборатории. Это может иметь необратимые последствия.

– Не понял, чувак… Так это что, типа, правда?! Я думал, специально для киношников придумано, ну, и для журналов для дебилов… – разинул рот Джей-Ти.

– Правда, – подтвердил Ковальски. – Сами понимаете, что мы не имеем права говорить об этом первым встречным, но в сложившихся обстоятельствах просто нет другого выхода.

– Конечно, лучше всего было бы высадить здесь дивизию морских пехотинцев, но у нас нет ни времени, ни возможностей, – добавил Маккормик. – И это большая удача, что мы наткнулись на вас. Собственно, нам нужно найти одного человека, у которого может быть при себе крайне важная информация. Мирового значения.

– Твою мать, – воскликнул Джей-Ти в восторге. – Как человек, который помер распятым на кресте и воскрес, словно Иисус, могу тебе авторитетно сказать, братан, что я ничего интереснее в жизни не слыхал! Мы спасаем мир? Я готов, только подмигни. Может, в этом цель моего существования и есть? Чувак, который меня вытащил с того света, ничего такого не говорил, но мало ли… Кстати, на нем был надет похожий скафандр, вот типа как у вас. Но он был русский, а вовсе не коп. Блин, а может, они все же оккупировали Америку, Расти?

Шибанов только таинственно улыбнулся, а Маккормик непонимающе уточнил у напарника:

– О чем это он?

– Не знаю… Но, должно быть, этот афроамериканец – очень религиозный человек, – предположил Ковальски и на всякий случай осенил себя крестным знамением.

На выходе из здания, в котором помещалась гауптвахта, они сняли еще одного часового. Разобраться с ним не составило труда – парень пытался за каким-то бесом отвинтить большущие настенные часы, положив автомат на стойку у входа. Правда, он успел заорать дурным голосом, но никто его не услышал. Связав и этого, уложили его за вышеупомянутую стойку и велели не дергаться. Парень туповато моргал, наверное, проклиная себя за мародерские наклонности.

– Вы хотя бы примерно представляете, сколько их здесь и кто они такие? – спросил Маккормик, имея в виду, разумеется, людей Роулинсона. Про группу Гумилева, насколько понимали агенты, никто из освобожденных ничего не знал, и это было им на руку.

– Человек двадцать – двадцать пять, не меньше. Возможно, мы всех просто не видели, – сказал Ростислав. – Это люди из Солт-Лейк-Сити, возглавляет их полковник Роулинсон, мне приходилось с ним сталкиваться не так давно. Практически правая рука тамошнего Мастера, насколько я понимаю.

– Ого! – покачал головой Ковальски. – Я-то думал, здесь только эти ученые…

– Что?! – переспросил Шибанов, резко обернувшись.

– У нас была информация, что на базе могут находиться ученые, – поспешил исправить ошибку напарника Маккормик. – Ну, которые здесь работали. Но база заброшена, видимо, персонал успели эвакуировать. А люди Мастера решили поживиться чем-нибудь полезным. Им следует помешать.

– Это мы уже слышали, чувак! – нетерпеливо заявил Джей-Ти. Казалось, бывшему рэперу хочется рвать и метать. – Давайте решать, что делать дальше. Лично мне кажется, что как-то слишком тихо стало. Не видать ни одного урода, кроме тех, что нас стерегли, а раньше они тут так и бегали туда-сюда. Может, они свалили отсюда, на хрен, в свой поганый Солт-Лейк-Сити?

– Тогда бы они нас не оставили, – возразила Атика. – Роулинсон говорил, что Мастер ждет не дождется встречи.

– Когда мы подлетали, больше всего народу вертелось у контрольно-диспетчерской башни, – припомнил Ковальски. – Думаю, туда и нужно двигаться.

Ростислав Шибанов шел вслед за агентами ФБР, но на душе у него было неспокойно. Само по себе появление двух федералов ничего не значило – объект и в самом деле секретный, мало ли, какое задание могли им дать. Но вот так, вдвоем, выступить против целой шайки хорошо вооруженных людей, пусть и не особых профессионалов в военном искусстве? Нет, здесь что-то нечисто. С другой стороны, их освободили из заточения, дали оружие. Пусть все идет как идет, решил Ростислав, а если запахнет жареным, всегда можно будет припереть фэбээровцев к стене и спросить об истинных намерениях. Тем более если им требуется помощь. Конечно, люди, которые имеют хоть какое-нибудь отношение к любому правительству, хорошо обучены врать. Но ложь от правды в их словах отделить тоже не так уж сложно.

Выглянув из-за угла, шедший в авангарде Маккормик отшатнулся и сделал остальным знак остановиться.

– Они возле КДП, как ты и предполагал, Пол, – сообщил он. – Там же посадочная площадка, на ней «Сикорский». Такое впечатление, что они чего-то ждут.

– Что ж, давайте и мы подождем, – предложил Шибанов. – Возможно, они сядут в вертолет и улетят.

– Ой ли… – с сомнением покачал головой Ковальски.

…– Что будем делать? – спросил Гумилев, оглядывая притихших членов отряда. – Время истекает, Роулинсон ждет свою часть материалов. Искать Вессенберга некогда.

– Ну так и отдайте ему пару контейнеров с разным барахлом, Андрей Львович, – тихо предложил Миллерс с виноватым видом. – А пару заберем мы.

– Переговоры с террористами не доводят до добра, – наставительно произнес доктор Штреллер. Никто не обратил на него внимания.

– Хорошо, выходим.

– Чертов павиан… – проворчал Миллерс. – Я ведь знал, что из-за него не миновать нам неприятностей.

– Неприятностей у нас уже накопилось столько, что на всех хватит, – отрезал Гумилев. – Нас ждут на взлетной полосе. Я иду первым, остальные – за мной, Антон замыкающим.

Командую, словно у меня тут минимум взвод, с горечью подумал Андрей, выходя из будки. А всего-то растяпа безопасник, сумасшедший ученый и Кирилыч, который, кажется, немного сдал из-за всех передряг… Что же делать, в самом деле? Вернуться с Роулинсоном в хранилище, там же полно всего… Что ж, как вариант сгодится, а там уже будет зависеть от самого полковника. Плохо, что рядом с ним теперь Тарасов. Этот ренегат знает Гумилева получше, чем Роулинсон, и может навредить… Эх, Санич, Санич, куда же ты смотрел? Да и Кирилыч со своим Вессенбергом не лучше… Тоже мне, заместитель по тарелкам… Взял и смылся в самый ответственный момент…

Люди Роулинсона в самом деле ждали на взлетной полосе. «Сикорский» стоял поодаль, печально опустив лопасти винта. Самого полковника и Нестора не было видно – еще бы, начальство не опаздывает, начальство задерживается. На всякий случай Гумилев поднял руку с пультом, демонстрируя его солдатам Солт-Лейк-Сити. Надо полагать, им уже втемяшили, что не стоит стрелять в человека, который может взорвать всю базу Неллис.

Ага, а вот и полковник.

Роулинсон шел к месту встречи в сопровождении капитана Долтри и Нестора Тарасова. Шел не спеша, всем своим видом показывая, что он тут главный. Интересно, подумал Гумилев, что с ним случилось? Уже не так напоминает труп, почти на живого человека похож…

– Идемте, что ж делать, – сказал Гумилев.

…– Кого-то ждут, что ли… – предположил Ковальски, наблюдая за действиями людей Мастера.

– Это полковник Роулинсон, с бинтами на шее, – сказал Шибанов. – Рядом с ним – капитан Долтри, его помощник. Третьего не знаю.

– А мне он кажется знакомым, – нерешительно заметил Джей-Ти, тоже осторожно выглянув из укрытия. – И скафандр как у вас… Черт, да не русский ли это, который меня с креста снял?!

Маккормик покосился на чернокожего рэпера с опаской – что это ему причудилось в Тарасове? Джей хотел что-то добавить, но их отвлек Ковальски:

– А вон еще группа! Буч, это они! Видишь?!

Видел не только Буч, видели все. Три человека опять же в скафандрах, как у фэбээровцев, еще один, впереди, – в зеленом комбинезоне. Вооружены. Катят небольшую тележку с какими-то ящиками.

– Вон Гумилефф. Посмотрим, что они будут делать, – сказал Маккормик.

Но люди, встретившись на взлетной полосе, ничего особенного не делали. Они долго и нудно переговаривались, размахивая руками, потом полковник Роулинсон что-то приказал своему капитану, и тот побежал к ангарам, вернувшись с парой автоматчиков, сопровождавших небольшую группу одетых в те же скафандры. Группа Гумилева, точно. Вроде бы все на месте.

– Черт их разберет в скафах, кто из них кто… – сердито проворчал Ковальски.

– Вон тот чувак точно снимал меня с креста, – продолжал настаивать негр. – Вы как хотите, но в него я стрелять не стану. Да и в других тоже не стану, если они с ним.

– Строго говоря, если тех парней разделить условно на плохих и хороших, то хорошие как раз вон те, в скафандрах, – сказал Маккормик.

Джей-Ти покачал головой и хмыкнул.

– Я пойду отлить, – сообщил он и удалился куда-то за угол.

Люди на взлетной полосе продолжали переговоры. Судя по всему, они пока так и не пришли к некоему общему решению.

– Смотрите, кого я поймал! – послышался голос рэпера. Он тащил, крепко ухватив за плечо, упиравшегося человека в скафандре без шлема, с длинными растрепанными волосами. На носу поблескивали золотые очки. В руках человек сжимал металлический чемоданчик, довольно большой и с виду весьма тяжелый.

– Хай, мистер Вессенберг! – радушно сказал Маккормик. – Какая встреча! Пол, посматривай за нашими друзьями, а я поговорю с мистером Вессенбергом.

– Вы что, знаете этого волосатого перца?! – удивился Джей-Ти.

– Что вы здесь делаете? – осведомился Маккормик. – Ваши все вон там, а вы, никак, решили удрать? А что у вас в руках?

– Личные вещи, – мрачно буркнул Вессенберг.

Глаза его бегали, видимо, эстонец лихорадочно просчитывал ситуацию. Уж на кого, но на агентов ФБР он никак не ожидал наткнуться.

– Что-то я сомневаюсь, что у него там зубная щетка и чистые подштанники, – сказал негр.

– Я тоже, – согласился с ним Маккормик. Вессенберг еще крепче прижал чемоданчик к груди. Федеральный агент решительно потянулся к нему, и в этот момент эстонец завопил:

– Назад! Назад!

Неизвестно откуда у него в руке оказалась граната, а выдернутое кольцо со звоном заплясало по бетону. Стандартная армейская М61, радиус уверенного поражения осколками – пятнадцать метров, то есть шансов выжить у присутствующих крайне мало, если учитывать еще и рикошет от стены…

– Отпусти его! – коротко велел негру Маккормик.

Джей-Ти осторожно выпустил плечо Вессенберга и сделал несколько мягких шагов в сторону.

– Послушайте, – миролюбиво начал Маккормик, вспоминая все, чему его учили на курсах переговорщиков. – Я федеральный агент Маккормик, представитель правительства Соединенных Штатов… то есть Североамериканского Альянса… Мы не собираемся причинить вам вред. Давайте успокоимся и поговорим обо всем…

– Назад! – перебил агента Вессенберг.

Он попятился и на втором шаге уперся спиной в стену. Испуганно дернулся от неожиданности и выронил гранату.

Маккормик реагировал моментально, но еще быстрее среагировал Шибанов. Бывший хоккеист продемонстрировал, что имел бы успех и на футбольном поле, изо всех сил поддав гранату ногой. Отлетев за сваленные грудой метрах в двадцати металлические контейнеры, М61 взорвалась, изрешетив железо осколками и не причинив никому вреда.

Дальнейшие события происходили с калейдоскопической быстротой. На взлетной полосе загрохотали выстрелы. Джей-Ти сбил с ног эстонца, навалившись на него всем телом и, видимо, полагая, что у него могут быть при себе еще гранаты. В «Сикорский» ударил залп из подствольника, угодив прямо в открытую дверь; вертолет тяжело подпрыгнул на бетонке и тут же окутался дымом и пламенем. В чаду и суматохе все принялись разбегаться в стороны, причем группа Гумилева выбрала в качестве укрытия именно здание, за которым скрывались агенты ФБР и компания. Полковник Роулинсон со своими отступил в противоположную сторону, решив, видимо, что убраться отсюда будет разумнее, нежели ввязываться в бой. Тележку с ящиками они уволокли с собой. На бетонке осталось несколько убитых – судя по неестественным позам, именно убитых, а не раненых.

Выждав немного, Ковальски в азарте выпустил несколько очередей над головами бегущих к зданию русских. Маккормик метнулся к нему, чтобы остановить, но кто-то, бежавший впереди остальных, закричал:

– Три-два-два! Три-два-два! Прекратить огонь!

Маккормик оттолкнул напарника, который и без того уже опустил оружие, и тоже заорал:

– Не стрелять! Это свои!

Тяжело дыша, девушка в скафандре опустилась на одно колено и повторила:

– Три-два-два… Вот уж кого я не ожидала здесь увидеть…

«Три-два-два» было условным стуком – именно так стучал глубоко законспирированный «крот», работавший в группе Андрея Гумилева на ФБР, когда ночью приходил в их хай-тек фургончик и рассказывал о произведенном пере­програм­мировании робота «Итер».

Под прицелом нескольких стволов русские остановились. Те, кто был вооружен, не пытались сопротивляться и послушно сложили свои пушки по приказу Ковальски.

– Здравствуйте, господа, – сказал Андрей Гумилев. – Надеюсь, сейчас мы с вами на одной стороне?