* * *Стемнело. Освещение решено было не включать, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания. В клиентах Макриди сейчас отнюдь не нуждался. Да и вряд ли стоило их ожидать. Трейси дежурил на крыше, а Карл сидел в своем кабинете и думал, перелистывая в свете настольной лампы одну из недавно прочитанных книг — «Государя» Никколо Макиавелли. Книга ему понравилась, хотя исторические события, описанные там, были Карлу ранее неизвестны и малопонятны. Но событиями он особенно и не интересовался, ему нравились идеи и мысли, высказанные автором. «Кто имеет хорошее войско, найдет и хороших союзников». «Человек осмотрительный, не умеющий сделаться отважным, когда это необходимо, становится причиной своей гибели». «Всякая перемена прокладывает путь другим переменам». Может, и в самом деле наступило время перемен? И это все — рука судьбы? То, что он связался с Коннолли и в результате в его боксе стоят два фургона с оружием. То, что происходит сейчас в Неваде. И ему следует не отсиживаться, а искать свое место в этом мире?! А точнее — показать другим, где его место, выбрав его самостоятельно? Трейси был прав, если так, то ему потребуются люди, много людей. Солдаты. Армия. Кто-то придет сам, кого-то они пригласят, кого-то заставят. В конце концов, даже если карантин закончится и правительство Соединенных Штатов, в самом деле, наведет порядок, он всегда сможет объяснить, что действовал из лучших побуждений. Пытался помочь, победить хаос. А если страна рушится, то и подавно нельзя мешкать. Ведь не одному ему в голову приходят такие здравые мысли. Интересно, какой процент населения рехнулся и взбесился? Видимо, это все-таки что-то вроде вируса... И у него иммунитет. По крайней мере, Макриди на это надеялся. Да, мешкать нельзя, ни в коем случае. Но и торопиться не следует. Пару недель или даже месяц необходимо отсидеться, присмотреться и принюхаться, делая разведывательные вылазки. Понять окончательно, куда склонилась чаша весов... И своего рода стартовый состав команды для этого у него уже под рукой. Сонни Бою Карл доверял больше других — и потому, что парень повоевал с арабами, и потому, что хорошо разбирался в технике, был послушным, исполнительным и немногословным. Насчет остальных он пока не разобрался. Трейси источал потенциальную опасность, но он был нужен из-за своей сноровки. Притом «ковбой» был далеко не глуп. Эдгар Гувер, похоже, обычный увалень, привыкший исполнять чужие приказания. Это хорошо. Чахлый очкастый Гофер — сомнительное приобретение, но должен ведь кто-то, в самом деле, и кофе варить. Из него получится неплохой адъютант. Карл захлопнул «Государя» и проверил мобильный — связи не было. Что ж, оно и к лучшему. Карл, было, решил вызвонить кое-кого из Вегаса и окрестностей, но решил, что старые знакомые ему сейчас как раз ни к чему. Новые люди — чистый лист, и сам он для них тоже чистый лист. А на чистом листе можно нарисовать, что заблагорассудится. В дверь постучали, вошел Сонни Бой. Механик всегда так делал: стучал, но входил, не дожидаясь приглашения. Карл на него за это не сердился, да и скрывать ему было нечего. Коннолли, кстати, интересовался насчет работника, который живет в подсобке автомастерской. Обычно во время визитов ирландца или доставок Джоном «машин с подарками» Сонни Бой уже мирно спал или смотрел телевизор в своем закутке и носа оттуда не высовывал. На осторожные вопросы Макриди он отвечал, что за свою недолгую, но богатую на события жизнь твердо усек: не следует совать нос в чужие дела. Однако Карл выложил ирландцу все, что знал о Сонни Бое. В том числе и о службе в Ираке. Коннолли пообещал, что разузнает о прошлом механика более детально, и вскоре сообщил, что Сонни Бой не врет. Он действительно был сыном канадки и мулата, действительно служил в Ираке снайпером. Демобилизован из-за психического расстройства. — Расстроился твой парень из-за того, что во время спецоперации попал в иракскую девчушку вместо боевика, который вертелся рядом. Убил наповал. Его отправили на отдых, назначили внушительную пенсию, предложили работу и лечение, но он на все это забил. От пенсии, работы и лечения отказался, дом продал и отправился путешествовать. Был сезонным рабочим, строителем, теперь вот прибился к тебе. Вроде бы чист, — Коннолли повертел в руках стакан с «Рэдбристом», — но я бы на твоем месте от него избавился. Мне он не нравится. — В каком смысле?! — опешил Карл. — Нет-нет, не то, что ты подумал. Уволь, выдай хорошее пособие... Посади на автобус. — На нем держится половина работы, Бреннан. Я уже подумывал взять его в долю. — Смотри сам, Карл. Я сказал свое слово, ты волен прислушиваться к нему или нет... И вот сейчас Сонни вошел в кабинет Карла Макриди. — Что ты хотел? — спросил Карл. — Поговорить, кэп. Сонни без приглашения сел в кресло напротив Карла. — Я зашел в бокс и увидел, что находится в фургонах, — без обиняков начал Сонни. Карл в бешенстве вскочил. — Как ты посмел! И где ты взял ключи?! Они есть только у меня! — Я давно уже сделал дубликат, кэп, — спокойно сказал механик, скрестив руки на груди. — Сядьте, пожалуйста. Макриди опустился на диван. — Вот, — Сонни протянул удостоверение. ФБР. Специальный агент. Сверкающий жетон Министерства юстиции. Личный номер. Карл сжал виски ладонями и зажмурился. — Да, я — специальный агент Хаммерсмит, ФБР, Управление по борьбе с терроризмом, — как показалось Карлу, немного виновато сказал механик. — Скажите, мистер Макриди, вы знали, что находится в фургонах? Я спрашиваю, потому что мне кажется, что вы неплохой человек и могли бы нам изрядно помочь... Итак — знали или нет? — Нет, — пробормотал Карл. — Но вы оказывали услуги определенного рода человеку, которого зовут Бреннан Коннолли? — Оказывал, разумеется. Сонни, то есть специальный агент Хаммерсмит, что за ерунда, ты же сам все прекрасно видел! Самого Коннолли я не так уж хорошо и знаю, он имел какие-то дела с моим покойным отцом, и я всего только ремонтировал машины, которые Коннолли или его люди пригоняли! — И не только ремонтировали, но еще и уничтожали. Автомобили, в которых были мертвые тела, — бесстрастно уточнил фэбээровец. — Какие тела?! — Макриди снова привстал с кресла, изображая, что поражен услышанным до глубины души. — Я не видел никаких тел... Машины были с пулевыми пробоинами, кажется, но я... — Допустим, хотя я в этом сомневаюсь. К тому же жидкости — они, знаете, имеют свойство просачиваться. Я собрал ряд проб, они давно уже в управлении, мистер Макриди. Но все это, в принципе, не так страшно. — Что вы имеете в виду? — Сотрудничество. Сонни расслабился и уселся удобнее, видя, что Карл готов к диалогу. Карл и в самом деле прикидывал, как же вести себя после столь неожиданного открытия. С одной стороны, сегодняшний день показал, что ФБР и прочие государственные структуры сейчас имеют столько же влияния на происходящее, как если бы они находились на Венере. С другой — оставался шанс, что все наладится... — Я внимательно слушаю, спецагент Хаммерсмит. — Как вы, несомненно, знаете, Бреннан Коннолли — международный террорист. Все эти слова о патриотизме, которыми он так любит прикрываться, — шелуха. Мертвецы, которых вы давили прессом вместе с машинами — как раз и есть жертвы разборок внутри их системы, и это были в основном куда более достойные уважения люди, чем Коннолли. Они хотя бы пытались бороться за идею, а не за деньги. Сонни помолчал, пристально глядя на Карла. Карл с трудом удержался, чтобы не отвести взгляд. Мальчишка, почти вдвое младше него... Ну, в полтора раза... И вот теперь сидит и диктует условия, а он, Карл Макриди, должен его слушать?! — Бреннан Коннолли — очень странный человек, — усталым голосом сказал специальный агент. — Очень хитрый. Очень умный. — Это разве не одно и то же? — Нет. Я знаю умнейших людей, которые и двухлетнего ребенка не обдурят. Так вот, Бреннан Коннолли хитер и умен, дальновиден и изворотлив, но главное — он чересчур везуч. Нечеловечески, я бы сказал. Мы наблюдаем за ним с девяносто четвертого года. Тем, кто он есть сейчас, Коннолли стал примерно в двухтысячном. Почти все из тех, кто был с ним рядом, или мертвы по разным причинам, или отбывают сроки, чаще всего пожизненные. С Коннолли же не случилось ничего. Он не оставляет следов там, где должен оставлять. У него непробиваемые алиби в тех случаях, когда они ему требуются. Прослушка ломается в самый неподходящий момент. Безупречно внедренные в их организацию агенты под прикрытием проваливаются. Когда в Бостоне мы брали целую группу террористов в момент передачи им груза оружия, то взяли всех — кроме Коннолли. Причем он успешно доказал, что был в тот момент на другом конце страны, во Фресно. Фельдмаршал Эрвин Роммель снисходительно наблюдал за беседующими с портрета. Собственно говоря, это являлось беседой с большой натяжкой: преимущественно монолог фэбээровца. — Ваш отец Дуэйн, — продолжал специальный агент, — хорошо знал Коннолли. Тот не раз предлагал сотрудничество, напирая на ирландские корни, сулил различные блага, помощь... Это было довольно давно, еще до двухтысячного года, когда Коннолли, как говорится, пошла масть. Ваш отец выставил Коннолли за ворота. Он сильно рисковал, потому что эта организация не терпит подобного отношения. Но Дуэйна Макриди по каким-то причинам не тронули. Возможно, потому, что у ИРА и ее клонов хватало в то время своих проблем. И вот Коннолли в результате вышел на вас, когда ваш отец отошел от дел. И вы, в отличие от вашего отца, согласились. Это прозвучало настолько укоризненно, что у Карла защемило в груди. — Но зачем я Коннолли? — жалобно спросил он. — Я обычный торговец машинами и автомеханик, таких сотни тысяч в Штатах... Хорошо, ирландцев — десятки тысяч. Чем я отличаюсь от других? — Ума не приложу, — обескуражено признался Хаммерсмит. — Наверное, какие-то далеко идущие планы, в которые встраивались именно вы. Говорю же, Коннолли хитер и непредсказуем. Кстати, почему вы согласились? А, в самом деле, загнанно подумал Макриди, почему я согласился?! Испугался, конечно... Повелся на обещания, которые, кстати, Бреннан затем исправно исполнял... Но ведь он бы согласился на что угодно! Карл еще раз восстановил в памяти тот вечер: мягкий и в то же время смертельно опасный голос ирландца, стакан виски в его руке, слова, оплетающие Карла невидимой паутиной. Он бы согласился тогда на что угодно, даже прыгнуть с этой дурацкой копии Эйфелевой башни, которая торчит на бульваре Лас-Вегас... Не потому, что Бреннан Коннолли его убедил, нет. Просто Карл не мог ему отказать. Даже понимая, что делает неправильно, — не смог бы. — Что вы предлагаете? — спросил он, переплетя пальцы так, что суставы громко хрустнули. — Связи с управлением у меня сейчас нет. Последнее, что мне известно — объявлен красный уровень террористической угрозы. Хотя мне кажется, террористы тут ни при чем. Происходит что-то странное. Хаммерсмит тяжело вздохнул. Сейчас он был снова похож на того спокойного, пусть и странноватого парня Сонни Боя, каким его помнил Карл. — Тем не менее, я выполняю приказ. Я не знаю, кому предназначался груз, хранящийся в вашем боксе, мистер Макриди. Но ваша идея распотрошить его и воспользоваться им пусть даже с целью самозащиты — не лучший вариант, уж поверьте. Конечно, Коннолли вы тоже ничего не сможете объяснить, когда он вернется за оружием, уж слишком вы жестоко изуродовали ацетиленом двери фургонов. Но он, полагаю, приедет сюда нескоро. Хочется надеяться. Так вот, пока вы не наворотили проблем себе и нам, я предлагаю, мистер Макриди, чтобы все шло так, как шло раньше. За одним маленьким исключением — вы теперь обо всем сообщаете мне. Согласны? Хаммерсмит и фельдмаршал Роммель смотрели на Карла в ожидании ответа. — Нет... — сказал Карл. И в кабинете оглушительно грохнул выстрел. |
* * *Стемнело. Освещение решено было не включать, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания. В клиентах Макриди сейчас отнюдь не нуждался. Да и вряд ли стоило их ожидать. Трейси дежурил на крыше, а Карл сидел в своем кабинете и думал, перелистывая в свете настольной лампы одну из недавно прочитанных книг — «Государя» Никколо Макиавелли. Книга ему понравилась, хотя исторические события, описанные там, были Карлу ранее неизвестны и малопонятны. Но событиями он особенно и не интересовался, ему нравились идеи и мысли, высказанные автором. «Кто имеет хорошее войско, найдет и хороших союзников». «Человек осмотрительный, не умеющий сделаться отважным, когда это необходимо, становится причиной своей гибели». «Всякая перемена прокладывает путь другим переменам». Может, и в самом деле наступило время перемен? И это все — рука судьбы? То, что он связался с Коннолли и в результате в его боксе стоят два фургона с оружием. То, что происходит сейчас в Неваде. И ему следует не отсиживаться, а искать свое место в этом мире?! А точнее — показать другим, где его место, выбрав его самостоятельно? Трейси был прав, если так, то ему потребуются люди, много людей. Солдаты. Армия. Кто-то придет сам, кого-то они пригласят, кого-то заставят. В конце концов, даже если карантин закончится и правительство Соединенных Штатов, в самом деле, наведет порядок, он всегда сможет объяснить, что действовал из лучших побуждений. Пытался помочь, победить хаос. А если страна рушится, то и подавно нельзя мешкать. Ведь не одному ему в голову приходят такие здравые мысли. Интересно, какой процент населения рехнулся и взбесился? Видимо, это все-таки что-то вроде вируса... И у него иммунитет. По крайней мере, Макриди на это надеялся. Да, мешкать нельзя, ни в коем случае. Но и торопиться не следует. Пару недель или даже месяц необходимо отсидеться, присмотреться и принюхаться, делая разведывательные вылазки. Понять окончательно, куда склонилась чаша весов... И своего рода стартовый состав команды для этого у него уже под рукой. Сонни Бою Карл доверял больше других — и потому, что парень повоевал с арабами, и потому, что хорошо разбирался в технике, был послушным, исполнительным и немногословным. Насчет остальных он пока не разобрался. Трейси источал потенциальную опасность, но он был нужен из-за своей сноровки. Притом «ковбой» был далеко не глуп. Эдгар Гувер, похоже, обычный увалень, привыкший исполнять чужие приказания. Это хорошо. Чахлый очкастый Гофер — сомнительное приобретение, но должен ведь кто-то, в самом деле, и кофе варить. Из него получится неплохой адъютант. Карл захлопнул «Государя» и проверил мобильный — связи не было. Что ж, оно и к лучшему. Карл, было, решил вызвонить кое-кого из Вегаса и окрестностей, но решил, что старые знакомые ему сейчас как раз ни к чему. Новые люди — чистый лист, и сам он для них тоже чистый лист. А на чистом листе можно нарисовать, что заблагорассудится. В дверь постучали, вошел Сонни Бой. Механик всегда так делал: стучал, но входил, не дожидаясь приглашения. Карл на него за это не сердился, да и скрывать ему было нечего. Коннолли, кстати, интересовался насчет работника, который живет в подсобке автомастерской. Обычно во время визитов ирландца или доставок Джоном «машин с подарками» Сонни Бой уже мирно спал или смотрел телевизор в своем закутке и носа оттуда не высовывал. На осторожные вопросы Макриди он отвечал, что за свою недолгую, но богатую на события жизнь твердо усек: не следует совать нос в чужие дела. Однако Карл выложил ирландцу все, что знал о Сонни Бое. В том числе и о службе в Ираке. Коннолли пообещал, что разузнает о прошлом механика более детально, и вскоре сообщил, что Сонни Бой не врет. Он действительно был сыном канадки и мулата, действительно служил в Ираке снайпером. Демобилизован из-за психического расстройства. — Расстроился твой парень из-за того, что во время спецоперации попал в иракскую девчушку вместо боевика, который вертелся рядом. Убил наповал. Его отправили на отдых, назначили внушительную пенсию, предложили работу и лечение, но он на все это забил. От пенсии, работы и лечения отказался, дом продал и отправился путешествовать. Был сезонным рабочим, строителем, теперь вот прибился к тебе. Вроде бы чист, — Коннолли повертел в руках стакан с «Рэдбристом», — но я бы на твоем месте от него избавился. Мне он не нравится. — В каком смысле?! — опешил Карл. — Нет-нет, не то, что ты подумал. Уволь, выдай хорошее пособие... Посади на автобус. — На нем держится половина работы, Бреннан. Я уже подумывал взять его в долю. — Смотри сам, Карл. Я сказал свое слово, ты волен прислушиваться к нему или нет... И вот сейчас Сонни вошел в кабинет Карла Макриди. — Что ты хотел? — спросил Карл. — Поговорить, кэп. Сонни без приглашения сел в кресло напротив Карла. — Я зашел в бокс и увидел, что находится в фургонах, — без обиняков начал Сонни. Карл в бешенстве вскочил. — Как ты посмел! И где ты взял ключи?! Они есть только у меня! — Я давно уже сделал дубликат, кэп, — спокойно сказал механик, скрестив руки на груди. — Сядьте, пожалуйста. Макриди опустился на диван. — Вот, — Сонни протянул удостоверение. ФБР. Специальный агент. Сверкающий жетон Министерства юстиции. Личный номер. Карл сжал виски ладонями и зажмурился. — Да, я — специальный агент Хаммерсмит, ФБР, Управление по борьбе с терроризмом, — как показалось Карлу, немного виновато сказал механик. — Скажите, мистер Макриди, вы знали, что находится в фургонах? Я спрашиваю, потому что мне кажется, что вы неплохой человек и могли бы нам изрядно помочь... Итак — знали или нет? — Нет, — пробормотал Карл. — Но вы оказывали услуги определенного рода человеку, которого зовут Бреннан Коннолли? — Оказывал, разумеется. Сонни, то есть специальный агент Хаммерсмит, что за ерунда, ты же сам все прекрасно видел! Самого Коннолли я не так уж хорошо и знаю, он имел какие-то дела с моим покойным отцом, и я всего только ремонтировал машины, которые Коннолли или его люди пригоняли! — И не только ремонтировали, но еще и уничтожали. Автомобили, в которых были мертвые тела, — бесстрастно уточнил фэбээровец. — Какие тела?! — Макриди снова привстал с кресла, изображая, что поражен услышанным до глубины души. — Я не видел никаких тел... Машины были с пулевыми пробоинами, кажется, но я... — Допустим, хотя я в этом сомневаюсь. К тому же жидкости — они, знаете, имеют свойство просачиваться. Я собрал ряд проб, они давно уже в управлении, мистер Макриди. Но все это, в принципе, не так страшно. — Что вы имеете в виду? — Сотрудничество. Сонни расслабился и уселся удобнее, видя, что Карл готов к диалогу. Карл и в самом деле прикидывал, как же вести себя после столь неожиданного открытия. С одной стороны, сегодняшний день показал, что ФБР и прочие государственные структуры сейчас имеют столько же влияния на происходящее, как если бы они находились на Венере. С другой — оставался шанс, что все наладится... — Я внимательно слушаю, спецагент Хаммерсмит. — Как вы, несомненно, знаете, Бреннан Коннолли — международный террорист. Все эти слова о патриотизме, которыми он так любит прикрываться, — шелуха. Мертвецы, которых вы давили прессом вместе с машинами — как раз и есть жертвы разборок внутри их системы, и это были в основном куда более достойные уважения люди, чем Коннолли. Они хотя бы пытались бороться за идею, а не за деньги. Сонни помолчал, пристально глядя на Карла. Карл с трудом удержался, чтобы не отвести взгляд. Мальчишка, почти вдвое младше него... Ну, в полтора раза... И вот теперь сидит и диктует условия, а он, Карл Макриди, должен его слушать?! — Бреннан Коннолли — очень странный человек, — усталым голосом сказал специальный агент. — Очень хитрый. Очень умный. — Это разве не одно и то же? — Нет. Я знаю умнейших людей, которые и двухлетнего ребенка не обдурят. Так вот, Бреннан Коннолли хитер и умен, дальновиден и изворотлив, но главное — он чересчур везуч. Нечеловечески, я бы сказал. Мы наблюдаем за ним с девяносто четвертого года. Тем, кто он есть сейчас, Коннолли стал примерно в двухтысячном. Почти все из тех, кто был с ним рядом, или мертвы по разным причинам, или отбывают сроки, чаще всего пожизненные. С Коннолли же не случилось ничего. Он не оставляет следов там, где должен оставлять. У него непробиваемые алиби в тех случаях, когда они ему требуются. Прослушка ломается в самый неподходящий момент. Безупречно внедренные в их организацию агенты под прикрытием проваливаются. Когда в Бостоне мы брали целую группу террористов в момент передачи им груза оружия, то взяли всех — кроме Коннолли. Причем он успешно доказал, что был в тот момент на другом конце страны, во Фресно. Фельдмаршал Эрвин Роммель снисходительно наблюдал за беседующими с портрета. Собственно говоря, это являлось беседой с большой натяжкой: преимущественно монолог фэбээровца. — Ваш отец Дуэйн, — продолжал специальный агент, — хорошо знал Коннолли. Тот не раз предлагал сотрудничество, напирая на ирландские корни, сулил различные блага, помощь... Это было довольно давно, еще до двухтысячного года, когда Коннолли, как говорится, пошла масть. Ваш отец выставил Коннолли за ворота. Он сильно рисковал, потому что эта организация не терпит подобного отношения. Но Дуэйна Макриди по каким-то причинам не тронули. Возможно, потому, что у ИРА и ее клонов хватало в то время своих проблем. И вот Коннолли в результате вышел на вас, когда ваш отец отошел от дел. И вы, в отличие от вашего отца, согласились. Это прозвучало настолько укоризненно, что у Карла защемило в груди. — Но зачем я Коннолли? — жалобно спросил он. — Я обычный торговец машинами и автомеханик, таких сотни тысяч в Штатах... Хорошо, ирландцев — десятки тысяч. Чем я отличаюсь от других? — Ума не приложу, — обескуражено признался Хаммерсмит. — Наверное, какие-то далеко идущие планы, в которые встраивались именно вы. Говорю же, Коннолли хитер и непредсказуем. Кстати, почему вы согласились? А, в самом деле, загнанно подумал Макриди, почему я согласился?! Испугался, конечно... Повелся на обещания, которые, кстати, Бреннан затем исправно исполнял... Но ведь он бы согласился на что угодно! Карл еще раз восстановил в памяти тот вечер: мягкий и в то же время смертельно опасный голос ирландца, стакан виски в его руке, слова, оплетающие Карла невидимой паутиной. Он бы согласился тогда на что угодно, даже прыгнуть с этой дурацкой копии Эйфелевой башни, которая торчит на бульваре Лас-Вегас... Не потому, что Бреннан Коннолли его убедил, нет. Просто Карл не мог ему отказать. Даже понимая, что делает неправильно, — не смог бы. — Что вы предлагаете? — спросил он, переплетя пальцы так, что суставы громко хрустнули. — Связи с управлением у меня сейчас нет. Последнее, что мне известно — объявлен красный уровень террористической угрозы. Хотя мне кажется, террористы тут ни при чем. Происходит что-то странное. Хаммерсмит тяжело вздохнул. Сейчас он был снова похож на того спокойного, пусть и странноватого парня Сонни Боя, каким его помнил Карл. — Тем не менее, я выполняю приказ. Я не знаю, кому предназначался груз, хранящийся в вашем боксе, мистер Макриди. Но ваша идея распотрошить его и воспользоваться им пусть даже с целью самозащиты — не лучший вариант, уж поверьте. Конечно, Коннолли вы тоже ничего не сможете объяснить, когда он вернется за оружием, уж слишком вы жестоко изуродовали ацетиленом двери фургонов. Но он, полагаю, приедет сюда нескоро. Хочется надеяться. Так вот, пока вы не наворотили проблем себе и нам, я предлагаю, мистер Макриди, чтобы все шло так, как шло раньше. За одним маленьким исключением — вы теперь обо всем сообщаете мне. Согласны? Хаммерсмит и фельдмаршал Роммель смотрели на Карла в ожидании ответа. — Нет... — сказал Карл. И в кабинете оглушительно грохнул выстрел. |
Юрий Бурносов
Лис пустыни
